Лёха вспомнил, что тогда Лещ первым рвался в дом, и искал он там не что-то, а именно подвал. И в подвале не побоялся кости на землю с сундука скинуть. Сундук открыл и долго светил по пустому дну фонариком, пока они по стенам засушенных кошек и лягушек разглядывали и ржали.

- Что дальше-то, не тяни, говори быстрее, - Нерв жамкал в руке эспандер, перекладывая его то в левую, то в правую ладонь.

- А то, что там была какая-то вещь, которая принадлежала этой старухе. И эту вещь кто-то из вас взял, - Лёха неотрывно следил за реакцией парней, он подмечал каждую ухмылку и отвод глаз.

Парни непонимающе переглянулись, первым хохотнул Нерв:

- Леший, ты что? Ты ж сам видел, что там вообще нечего было брать. Разве только кошечку сушёную, твою жёнушку попугать. Вообще зазря прокатались, что-то Лещ сплоховал, выбирая деревню.

Лещ мгновенно огрызнулся:

- Инфу проверять надо было лучше, это Слон виноват, что не туда поехали, я вообще не причём.

- Стоп, - оборвал чуть было не начавшуюся перепалку Лёха. – То, что мы ничего не нашли – ладно, проехали. Я спрашиваю, кто нашёл что-то лично для себя и не сказал об этом?

Все отрицательно молчали. Малой мешал сахар в большой кружке, Нерв методично двигал челюстями, жуя жвачку, Слон как обычно зависал в интернете со смартфона (Лёха был уверен, что он и не слышал половины разговора). Что делал Лещ? Он беззвучно шевелил губами, будто что-то проговаривал, руки его были под столом.

- Лещ, что ты нашёл в том пустом сундуке, - решил взять его нахрапом Лёха.

Но когда обвиняемый поднял на него свои чёрные глаза, Лёхе стало не по себе. Взгляд пронзал холодом до самых костей. Головокружение и тошнота подступили и заставили тело приземлиться на табурет. Далее всё происходило как во сне. Леший всё видел и слышал, но не мог решать и действовать по своей воле. Мысли мутные, движения, будто на автомате. На других это похоже действовало также. Лещ водрузил на стол литровую бутылку спиртного, и началась попойка. Последнее, что врезалось в память, был властный приказ: «Забыли всё!»

Дома Лёха оказался далеко за полночь, совершенно в невменяемом состоянии и сразу бухнулся спать. Он даже не обратил внимания на то, что жены в квартире не было, рухнул на диван как подкошенный и захрапел.

* * *

А Мила никак не могла заснуть. Её не покидала мысль, о том, что она неправильно поступила, отпустив Лёху самого разруливать ситуацию. Если в близком окружении колдун, и парни об этом даже не догадываются, то вряд ли у него получится заставить вернуть его ведьмин артефакт. Наверняка тот применит отвод глаз или затуманит головы, а наутро никто ничего не вспомнит.

Бедная Сашка, мучается по чужой вине, а с ней и ребёночек страдает. Милка вспомнила, как малыш ей улыбнулся. Хороший мальчишечка, крепкий, здоровый, другой бы давно уже сдался, а этот – улыбается.

Накинув на плечи шаль, Меланья вышла на крыльцо, подышать свежим воздухом. Почти полночь, в деревне тихо, только кузнечики бешено стрекочут. Фонари освещают единственную центральную улицу, на которой нет ни единой души. Кое-где в окнах горит свет. Хорошо здесь, спокойно, но похоже придётся ехать. Не сможет она себя простить, если не поможет тем, кто к ней обратился. Будет постоянно вспоминать и на душе неспокойно. "Утром встану, сразу ему позвоню", - подумала она, - "а сейчас спать".

Ночь была беспокойной, вдруг приснилась бабуля. Давно ведь не являлась, а тут стоит, молчит и на Милку с укором смотрит. Внучка хотела подойти ближе, спросить, чем недовольна, но старушка запретила, только себя по груди в области сердца ладонью похлопала и исчезла. К чему такое? Ладно, поживём увидим.