– Пацаны, уходим! – громко крикнул Паштет.

– Уходим, уходим! – повторил Одуван.

– Я почти всё, – отозвался Мамуля.

И тут я увидел, как он привязал леску к воткнутому в землю колышку (и где он его только взял?) вскочил на ноги и ломанулся к Белазу. Но в этот момент, буквально из ниоткуда появилась какая-то длинная хрень и схватила его поперёк тела.

– Ежи! – тут же заорал Паштет и резко развернувшись стал палить в ту сторону, где начиналась эта хрень – Одуван, руби концы!

Одуван вытащил свой тесак и замахиваясь им на ходу побежал к Мамуле, которого уже потащило в сторону. И тут, мать вашу, буквально из ниоткуда стали выкатываться ежи! Первых из них буквально разорвало выстрелами из гранатомёта Паштета.

– Валим! – заорал Паштет, быстро перезаряжая свой гранатомёт, он все шесть гранат выпустил. Вон, я вижу, как ежи разлетаются в разные стороны.

И тут из этого лифта вышел паук, вернее, он появился просто из ниоткуда. Была там рябь какая или нет, я уже не видел, но эффект был такой же, когда мы проходим через наши ворота. Паук вышел, мгновенно сориентировался и попытался воткнуть свою пику в улепётывающего Котлету. Тот, как какой-то заяц, резко отпрыгнул в сторону, и в землю, где он только что стоял, воткнулась пика. Котлета, лёжа на спине, вскинул гранатомёт и стал всаживать одну за другой гранату в живот паука, который возвышался над ним на добрый десяток метров. Гранаты, одна за другой вонзались в тело паука, но не взрывались, слишком маленькое расстояние. Но я точно знал, что сейчас, секунд через десять-пятнадцать, сработает самоликвидатор, и все эти шесть гранат взорвутся внутри паука и разорвут его на множество кусочков.

– Валите оттуда! – взревел Туман.

Упырь и Одуван подбежали к Мамуле, помогли ему встать на ноги, срезали с него этот язык, или что там его обхватило, и побежали к Белазу.

И тут из этого лифта стали, один за одним, вываливаться животные. Их было, пипец как, много! Вот появились ещё два паука, которые, перебирая своими огромными пиками сначала, несколько секунд подумали, потом увидели убегающих мушкетёров и ломанулись за ними. Потом появились ещё ежи, эти какое-то время кружились на месте. Походу, сильно разогнались, вон как их крутит. Потом трёхпалые великаны, те просто вышли и остановились, за ними ящерицы, Тоды. Звери всё перли и перли из лифта.

Мушкетёры успели отбежать метров на пятьдесят от поляны, где появлялись животные, как сработали гранаты в теле паука. Сначала что-то бухнуло, а потом его буквально разорвало на, довольно-таки, большие куски мяса. Разорвало, и кровью, и этими кусками мяса просто забрызгало многих зверей, которые успели выйти из лифта. Парочку ежей, вон, вообще взрывной волной откинуло в сторону.

– Огонь все! – заорал Туман.

И тут зенитки, и, находящиеся около бойниц ребята, разом открыли огонь. Мне показалось, что Белаз аж вздрогнул, хотя – да, вздрогнул, Грач из пушки влепил снаряд точно в эту кучу зверей. А хорошо бабахнуло-то, очередного паука разметало в разные стороны.

Млять, точно была плохая идея тут всё минировать, вон за мушкетёрами бегут уже несколько Тодов.

Но наши пацаны за зенитками увидели Тодов, и огненный смерч буквально перечертил дорогу перед Тодами, заодно накрывая и их самих. Как никак шестнадцатый калибр, утюжит – будь здоров!

– Слива, за мной! – заорал я во всё горло, хватая автомат.

Как какой-то заправский пожарный, схватился я за эту трубу и заскользил вниз. Следом за мной посыпались пацаны. Наружу мы выбежали в тот момент, когда мушкетёрам до Белаза оставалось не больше двадцати метров, но за ними, мать их, со всех ног бегут ещё трое Тодов, парочка ежей и паук! Пауку оставалось сделать буквально несколько шагов, он же здоровый как дом. Я даже немного охренел, когда увидел его так близко, и как он уже поднимает одну из пик, чтобы воткнуть её кому-нибудь из нас в задницу.