***

Рой сидел на краю длинной скамьи возле закипающего чайника. Радио на полке бормотало все те же новости и шипело далеким голосом Планеты. На вешалке сушился промокший плащ. Рой разглядывал собственные руки. Одно запястье было замотано бинтом.

– Где вы его нашли?

Охранник склада кивнул в сторону глухой улицы, почесывая густые баки. Узкая мокрая брусчатка искрилась в свете краешка Планеты, выглядывающего в разрыве облаков над темными крышами. По обе стороны каменные строения без окон. Дверь в одном из них была сорвана с петель.

В конце улицы темнела опора рельсовой дороги. Дальше дорога не шла – упиралась в океан бревенчатым ангаром вагонного депо.

– Уснул в вагоне и доехал до конечной, – сказал охранник. – Я проверил документы. Иностранец, поэтому сами понимаете…

Лиман вздохнул.

– Идем. Проверим склад.

– Да, но это уже заботы Новака, – заметил охранник.

– Идем!

На складах всегда пахло рыбой, хотя рыбу тут не хранили уже много лет. Лиман знал этот запах, въедающийся в доски и в память намертво, пока не сгниет окончательно и первое и второе. Он прислушался к тихому насвистыванию ветра под крышами зданий и шороху мелких лапок, перебирающих по мокрым балкам – вездесущие крысы. Дверь склада чудом держалась на одном навесе. Выломанный замок торчал из дверных досок как обломок ребра из груди. Лиман аккуратно толкнул дверь, она скрипнула, но отворилась внутрь, удержавшись на навесе. Из помещения пахнуло мокрой бумагой и уксусом.

– Возьмите, – охранник протянул пистолет. Лиман уставился на тяжелую рукоятку. Трехзарядный облегченный револьвер. Дороговато для штатного оружия. Похоже, что владелец склада приплачивал лично за его охрану.

– Не надо. Не пользуюсь.

– Но как же?..

– А вот так. Присмотри за выходом. Я скоро.

Лиман шагнул в сырую темноту склада. Под высоким потолком виднелись два узких окна, оттуда сочился бледный свет, выхватывая бледные контуры коробок и мешков, занимавших полки вдоль стен и почти все пространство в центре. У дальней стены горой темнел угловатый брезент. Лиман с сомнением взглянул на тяжелые лампы под потолком. Слишком долго они будут разгораться, оповещая о тревоге всем окрестным жуликам.

Глаза быстро привыкали к темноте. Теперь отчетливо виделись распотрошенные коробки в углу, разрезанный брезент, бледный огарок свечи между грязными следами ног на полу. К шороху лапок и раскатам далекого грома примешался еще один звук – сиплое дыхание.

Лиман едва успел увернуться от летящей в его голову коробки. Тень метнулась в сторону, опрокидывая тюки с полок.

– Стой, идиот!

Вторая коробка ударила его в грудь. Лиман едва удержался, трость протестующе заскрипела, скользнув по скользкому полу.

– Гримм, стой, засранец!

Тень замерла, уже готовая спрыгнуть вниз. Теперь незнакомец вглядывался в темноту, не выпуская из рук обломок доски.

– Лиман, ты что ли?

– Какого черта ты делаешь? – Лиман потирал ушибленное плечо. Он присел на ящик, достал из кармана завернутую в сухую бумагу сигарету. Табак все-таки немного отсырел – потрескивал и шипел. Белый дым наполнил помещение. – Мы договаривались, кажется, Гримм.

Гримм присел на край полки. Спускаться он не спешил.

– Арестуешь меня, фишер?

– Ты не на моей территории.

– Вот именно, – усмехнулся Гримм в темноте. – А договор действует только там. Я не граблю на твоей земле, ты не трогаешь моих девочек в баре и не спрашиваешь откуда пойло и табак.

– Сейчас крикну охраннику, и он проделает тебе круглую дырку в черепе, – сказал Лиман.

– Тогда будешь разговаривать с моим приятелем-совладельцем, который вряд ли так свято чтит договор, – Гримм тоже закурил. Лиман отметил, что запах его табака куда приятнее.