– Не читай, они там вечно вранье пишут, – обронила Грай, которая до того сидела молча, понурившись, и нюхала коньяк. – Надо было сжечь, а я… дура.

И Кэри не лучше, если совета не послушала. Но желтый лист притягивал взгляд. Буквы-буковки-букашечки… плывут перед глазами, и зацепиться не получается. Кэри читает упорно, морщась, хотя в гостиной светло. Слово за слово и еще несколько.

Насмешливые.

Она почти видит газетчика, который писал эту грязную статейку, и отчего-то невероятно важно доказать этому незнакомому ей, но неприятному человеку, что все ложь.

…Лэрдис из рода Черного Титана рассказала о своих отношениях с…

Ложь.

Ложь заедают или, на худой конец, запивают… коньяком, к примеру.

…Недавно стало известно, что в высшем свете вот-вот вспыхнет новый скандал. Оказалось, что у Лэрдис из рода Черного Титана и мастера-оружейника все очень серьезно. Они по-настоящему влюблены и счастливы вместе…

Счастливы вместе.

Влюблены.

…Поначалу мастера обвиняли в том, что он якобы увел Лэрдис из семьи, но леди опровергла эти домыслы. По ее словам, отношения с супругом были обречены задолго до ее встречи с Брокком. «Мой муж – хороший человек, он прекрасный отец. За то время, что мы были вместе, мы многому научились. Мы любили друг друга, и наш сын родился от этой любви… Но жизнь идет, наши отношения давно стали другими. И в какой-то момент я поняла, что все изменилось: мои взгляды на жизнь, мечты, планы…

Ее мечты. И ее планы.

А планам Кэри не суждено сбыться. И она закрывает ладонью лицо Лэрдис… та выглядит такой юной. Прекрасной.

…мой уход от супруга только выглядит импульсивным и необдуманным, но на самом деле это очень взвешенный и осознанный шаг. Думаю, и моя встреча с Брокком произошла не просто так. Все к ней шло. И поначалу я пыталась сопротивляться этому чувству, подчиняясь голосу долга. Я вырвала любовь из своего сердца, приняв решение за двоих. Я надеялась, что сумею забыть, но, увы, чувства оказались сильней меня. И встретив Брокка вновь, я осознала, что не представляю себе жизни без него», – говорит Лэрдис.

Кэри допила коньяк и разодрала газету на мелкие клочки.

– Правильно, – сказала Грай и решительно поднесла кружку к губам. – Все-таки почему он горький такой?

– Чтобы сладким заесть можно было.

Опьянения Кэри не ощущала, только странную холодную злость.

И еще обиду.

– Мама говорит, что она себя погубила…

– Мама? – Голова стала легкой-легкой.

– Лэрдис. Отправилась в полет одна… без мужа… без компаньонки… там ведь только мужчины.

– И Брокк, – почему-то Кэри сказала это вслух.

Но Грай, кажется, не услышала.

– Ее теперь ни в одном приличном доме не примут… а хочешь, я тебе яду дам?

– Зачем?

– У меня есть. – Грай вытряхнула содержимое ридикюля на стол и подцепила темный фиал. – Вот… хороший, я сама делала…

– Яд?

– Бабушка научила… я вообще-то больше люблю духи составлять, хочешь, сделаю тебе? На розовом масле… и еще иланг-иланг. Каплю мускуса, даже полкапли… и пачули. Нет, розовое масло не пойдет, слишком сладкое…

– Яд зачем? – Кэри катала меж пальцев фиал, тонкое хрупкое стекло.

– Отравишь ее. – Грай тоже потянулась за пирожным. – Или его… лучше ее, если мужа любишь. Его тебе будет жалко травить.

Определенно в ее словах имелся резон.

Нет, не будет Кэри никого травить, но это же подарок… а от подарков отказываться неприлично.

Грай же, облизав пальцы, сказала:

– Я убегу.

– Куда?

– Не знаю… куда-нибудь убегу.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы он за мной погнался…

– Ты про…

– Тэри, – со вздохом произнесла Грай, отправляя в рот следующее пирожное. Коньяк странно на нее подействовал, она совершенно забыла о манерах и теперь говорила с набитым ртом. – Он за мной погонится и догонит. Спасет. А затем скомпр… пром… он обязан будет на мне жениться. Вот.