- Тетя Глаша,- икнула я, закашлялась и еще больше захотела растаять в воздухе. Вот бы он охренел. Побольше чем от моей позорной девственности, наверняка.

- А знаешь, племянница тети Глаши, предложение интересное. И знай, проблемы, которые можно решить миллионом - это не проблемы. Небольшие трудгности, — он налил полный стакан виски, опустошил его одним глотком, откинулся на спинку шикарного стула и ослабил галстучный узел. Точно – бог. Самый настоящий, всесильный. – Обычно я не ввязываюсь в сомнительные сделки, девочка, но сегодня у меня настроение вляпаться по уши в какую – нибудь чертову авантюру. Сколько?

- Миллион,- ну теперь то он точно откажется. Скажет, что я сумасшедшая, даст мне пинка. Рассмеется в лицо, в конце концов. На это я рассчитывала, а совсем не на то, что произошло дальше.

- Ну, товар то специфический,- прищурил глаза чертов хозяин жизни.- А потом, откуда я знаю, может ты аферистка. Сейчас операции всякие делают.

- Ну, не хотите, как хотите. Я ж не настаиваю,- выдохнула я с облегчением, ухватила со стола тонкую рюмку и опрокинула в себя ее содержимое. Это какое – то безумие. Театр абсурда.- И вообще, я просто хотела вас повеселить. Думала вы посмеетесь.

- Тебе удалось. Я возбужден и слегка контужен. Давно не чувствовал себя так. Знаешь, я пресыщен, но ты... Короче, есть сделка. По рукам,- оскалил белоснежные зубы страшный хищник. Нет, он совсем не дровосек. Он волк в овечьей шкуре.- Только напишем небольшой контрактик. Так, на всякий случай. А то всякое бывает. Вы бабы народ ушлый. Лет тебе сколько?

- Двадцать четыре, — мой стон его кажется позабавил. – Будет.

- Как моему сыну, — в голосе Виктора Романовича, мне показалось, я услышала странное отвращение и тоску.

- Я думала вы моложе,- черт, ну что я за дура? Кто меня все время тянет за язык?- Простите. Ну, в смысле. Не думала, что у вас такой взрослый ребенок. Вы выглядите, как, - я хотела сказать – бог, но проглотила свой пьяный идиотизм вместе с кусочком ветчины, который стянула с тарелки. Да, иногда лучше жевать, чем говорить. И... Я не могу согласиться на ваше щедрое предложение. Лучше под забором сдохнуть.

- Это ошибка молодости. Ромка родился, когда нам с его матерью едва исполнилось по семнадцать лет. Впрочем, это тебя совсем не касается. Слушай, а как тебя зовут, подзаборная сдыхательница? А то мы с тобой почти слились в экстазе. Не могу же я тебе звать, «Эй, девушка»

- Ма... Марджери,- оооо, ну откуда в моей башке столько идиотизма? И этот безумец напротив, как – то странно лицом покраснел, явно сдерживая дикий хохот. Надо же, Марджери. Что не Фекла Альбукерская? Господи, сколько градусов в этом адском пойле, что меня так растащило?

- Тогда давай пить, Марджери. И напишешь мне расписку.

- Слушайте, а вы не маньяк? – боже, наконец – то меня осенила очередная «вумная» мысля. – А то, может, расчлените меня и адьес, мучачос. Или может и съедите?

- Я слышу в твоем голосе странную надежду,- рассмеялся этот мерзавец, рассматривая меня, как колченогую кобылу на сельском базаре. – Извини, что разрушаю твои чаяния. Нет, я не маньяк. Но, если мы договоримся, я...

- Не продолжайте,- этот стон у нас песней зовется. Я залпом допила остатки ликера, выхватив из пальцев «Не маньяка» шикарный перьевой Паркер. А что? Помирать так с музыкой. Точнее не девственницей. Коготок увяз, всей птичке пропасть. Накорябала под диктовку текст и...

А потом я пала. Сначала в туалете чертова ресторана, потом в какой – то подворотне, в машине, и еще черте где. И это было ни черта не романтично. И мне было хорошо, настолько, что эти воспоминания не смогли испариться из моей дурной похмельной реальности. Никогда не думала, что схождение в ад настолько восхитительно. Чужие умелые руки творили с моим телом такое, что в мозгу взрывались салюты, а тело умирало и оживало. Снова. Снова. Снова. Бессчетное количество раз. А я не могла сказать ни слова, потому что мой рот был занят постоянно, совсем не по назначению.