На лице у мистера Карри появилось коварное выражение.

– Так ты сказал, что у тебя осталось целых полбанки? – осведомился он.

– Почти, – ответил медвежонок, который уже пожалел, что вообще об этом заикнулся.

Мистер Карри порылся в кармане брюк.

– Может, покрасишь уж заодно и мои трубы? – поинтересовался он. – Боюсь, мелочи у меня с собой маловато, но, если сделаешь всё на совесть, получишь целых десять пенсов.

Паддингтон быстренько подсчитал на лапах.

– Десять пенсов! – воскликнул он. – Да это меньше двух пенсов за трубу.

– А в бизнесе всегда так, – назидательно проговорил мистер Карри, – чем больше заказ, тем ниже цена за одну единицу. По-научному называется оптовая скидка.

– Давайте лучше я вам покрашу одну трубу за пять пенсов, – находчиво предложил медвежонок.

– Все трубы за десять пенсов, – отрубил мистер Карри. – Это моё последнее слово. Красить только одну не имеет никакого смысла.

– Я сначала должен спросить у мистера Брауна… – Паддингтон цеплялся за последнюю соломинку. – Это ведь его краска.

– А вот это совершенно лишнее, медведь, – изменившимся тоном проговорил мистер Карри. – Пусть это останется между нами.

Снова порывшись в кармане, он заговорил совсем тихо:

– Я уже сказал, что мне надо уходить, и вернусь я, наверное, только к вечеру, так что у тебя есть время поработать. И если ты сделаешь работу как следует, я, может быть, немножечко и добавлю. Вот, держи для начала.

Паддингтон даже не успел ответить – что-то шмякнулось на гравий рядом с его лесенкой.

Паддингтон спустился на землю, поднял монетку, рассмотрел её, а потом перевёл взгляд на соседский дом. Водосточные трубы мистера Карри выглядели совсем не так, как у Браунов, – их, похоже, не красили уже многие годы. Медвежонок повертел монетку и окончательно пал духом. Монетка, судя по всему, была не английская. В общем, чем больше Паддингтон обо всём этом думал, тем меньше ему нравилось предложение мистера Карри, – на которое он, кстати, даже и не соглашался.

Пока Паддингтон раздумывал, в доме мистера Карри хлопнула входная дверь. Сразу вслед за этим звякнул засов на воротах, и от этого звяка у Паддингтона внезапно появилась Идея.

Пять минут спустя медвежонок опять усердно трудился и на сей раз старался работать как можно проворнее: он ведь знал, что Брауны ужасно рассердятся на мистера Карри, если вдруг увидят, чем Паддингтону приходится заниматься.

Ближе к вечеру Брауны как раз пили чай, и вдруг это мирное занятие нарушил переполох, поднявшийся на улице.

Миссис Бёрд показалось, что она разобрала крики: «Медведь!» – а почти сразу вслед за этим взвыла полицейская сирена, но, когда миссис Бёрд добежала до окна, всё уже стихло.

Только они снова уселись за стол, как в дверь позвонили.

– Я лучше сам открою, миссис Бёрд! – вызвался Паддингтон и тут же пулей вылетел в прихожую.

Вернулся он в сопровождении полицейского, который заходил к ним несколькими днями раньше.

– Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит? – осведомился мистер Браун.

– Давайте я, – предложил полицейский, не дав Паддингтону даже рта раскрыть.

Он вытащил блокнот из кармана.

– Итак, несколько минут назад нам позвонил один из ваших соседей и сообщил, что возле дома номер тридцать три происходит что-то подозрительное. Мы тут же прибыли на место. Ворота оказались раскрыты настежь, а какой-то джентльмен, перемазанный чёрной краской, плясал на краю канавы и орал как сумасшедший. Мы приняли его за Джентльмена Дэна Ловкое Колено и немедленно задержали. По дороге в участок нам удалось его немного успокоить… – Полицейский поднял глаза от блокнота. – Что было, надо сказать, совсем и совсем не просто. Джентльмен сообщил, что он – ваш сосед, после чего мы сняли с него наручники и отвезли обратно. Полагаю, вы можете подтвердить, что в соседнем доме живёт джентльмен по имени мистер Карри.