На душе вдруг стало легче. Получается, старуха не только со мной так, а со всеми. А я все это время думала, что она меня ненавидит. И отвечала ей тем же…

Зачерпнула ложкой кашу и отправила себе в рот. Ну… Возможно, это блюдо полезно в целом и требуется мне для восстановления, но… Реально как геркулес без соли, сахара, масла и прочего. Отвратительно. Но пришлось съесть все, Улада надзирала между делом. Сама при этом, не останавливаясь, суетилась.

Когда в тарелке почти ничего не осталось, передо мной поставили кружку с чем-то дымящимся. По запаху – опять трава. Скривилась. Надоели эти корешки-цветочки…

– Пей, – строго велела Улада. – Мы все здесь лечимся растениями, а тебе до полного выздоровления далековато.

– Да? – удивилась и испугалась я. – А разве я не в порядке?

– Ты ногу свою видела?

– Какую? – даже не поняла поначалу, о чем она. – А, нет…

Наверное, о том месте, куда палка воткнулась. А потом и медвежьи зубы.

– Лучше не смотри. Там повязка лечебная, снимать пока не стоит.

– А почему ничего не болит? – рука сама потянулась к голени.

– Не трогай, – одернула Улада. – Не болит, потому что травы правильно подобраны. Пей, пока не остыло.

И пододвинула кружку ко мне поближе.

Послушно доела кашу и выпила травяной настой. И сразу отметила, что почувствовала себя лучше. Гораздо счастливее чем после пресных лепешек в избушке без туалета. Мда, я начинаю ценить простые радости…

А после еды стартовало мое стремительное погружение в местный быт. Улада велела убрать за собой со стола, вымыть и вытереть посуду. Потом поставить ее по местам и протереть столешницу. В принципе, ничего сложного – навыкам самообслуживания я обучена.

– Поначалу будешь помогать на кухне, – будничным тоном проговорила Улада. – Грязная посуда, мытье полов, чистка овощей и прочее, что потребуется. Когда немного обвыкнешься, начнешь заниматься жилыми комнатами. Менять белье, убираться, выполнять мелкие поручения беров.

– А та девочка, что приходила, Милица, тоже бер? – выхватила из речи Улады наиболее интересующее меня.

– Да, – холодно ответила женщина. – И она не девочка уже. Понятия твоего мира здесь не помогут, наоборот могут навредить. Милица готова вступить в брак. В этот период оборотни могут быть крайне агрессивны, опасайся ее. Тем более как я поняла, вам есть что делить…

– Правда? – изумилась я. – Понятия не имею, в чем может быть дело.

– В ее настойчивых попытках женить Дэма на себе. Любая, кто кажется ей угрозой этим планам, подвергается периодическим атакам. И не важно, бер или человек. Она действительно опасна, Нина. Если встретишь ее здесь еще раз, кричи и зови на помощь.

– Но она же не пыталась напасть на меня, – осторожно возразила.

– Между замыслом и действием у оборотней считанные секунды. Милица не должна приходить сюда как к себе домой. Если что скажи, что знаешь об этом и доложишь все Бреславу. Должно отвлечь ее хотя бы ненадолго.

Вот теперь мне стало страшно. По-настоящему. Когда видишь медведей в темном лесу, ты пугаешься естественно. А когда убеждают, что миленькая рыжая девчонка может покалечить или убить тебя рядом с собственной комнатой, это что-то за гранью. Дикий иррациональный ужас. И да, как обычно в самом безопасном доме в поселении…

– А может, есть способ понадежней? Чеснок там или кол какой-нибудь? – с надеждой посмотрела на Уладу.

Еще бы про крестик вспомнила. Кстати, я его давным-давно не ношу. Сложные отношения с верой после смерти брата.

– Это ты сейчас легенды о кровососах достала из памяти? – весело рассмеялась Улада. – Не нужно, Нина. Они сюда не забредают, поэтому чеснок не пригодится. А насчет кольев… Правильно вогнанная в тело палка помогает абсолютно от всех. Но кто ж тебе разрешит с оружием по дому ходить?