***

Если брать во внимание байку про слабое медвежье сердечко. То от неожиданного кых и тычка пальцем в медвежий бок, косолапый там бы у бочки и окочурился. Человек бы тоже здорово испугался. Представьте что вы в комнате один, сидите за столом, кушаете. Вдруг в бок кых!

Реакция у людей разная, ко ложку выронит, кто со стула с инфарктом свалиться, а кто и чашку на голову кыхальшику оденет, что бы так больше не шутил. Медведи тоже разные, Тимоха не верит в байку о слабом медвежьем сердечке. Да, молодой косолапый трусливей зайца, но это не повод, что у него слабое сердце. Большой медведь в труса редко играет, степенно уходит от безоружного человека.

– Вот это мы Тимоха пролетели! Взяли бы ружьё, сейчас был бы медведь.

Если бы ребята взяли ружьё, то не известно, что было бы сейчас! Было бы всё что угодно, кроме одного, медведя бы не было. Об этом впереди. Два товарища медвежатника чуть ли не бегом бросились к лагерю. Заскочили в автомобиль, Судзуки сорвалась с места как формула один. На полных оборотах Николай прогнал машину до частных шлакоблочных гаражей, когда-то кооперативных гаражей. Он вообще-то редко лихачет, обстоятельства вынудили выжать из Судзуки все её сто сорок километров. Было бы на спидометре сто восемьдесят, выжали бы и их.

Парниша остался в машине, старший товарищ поехал автобусом до своей хаты, за ружьём. Пост ГАИ в полукилометре южней гаражей. Автобусы ходят часто, Николаю ехать пять остановок. Такой вариант доставки ружья гораздо быстрей и безопасней, чем объезжать пост ГАИ. Опасность на объездных дорогах заключается в дырках на колесах.

Метров триста надо проехать по местной свалке. Что интересно, множество раз проезжали через свалку, ни разу не пробили колёса. Но как говорится, раз на раз не приходится, множество, раз видели автомобили и с двумя пробитыми колёсами на одном мести. Большое количество автомобилей объезжает пост, каждый со своим; нет прав, техосмотра, выпивши, транспорт не исправен, причин хватает.

Через часок старший, ведущий медвежатник вернулся с рюкзаком. В котором ружьё, термосок, Тимохин чайный котелок, чайные дела и две куртки. Снова курс на Березняки, Судзуки оставили на старом месте, вприпрыжку вперёд. Примерно за километр до лабаза услышали вороний хор.

– Вороны твари, селёдку жрут. Медведя нету, ушёл.

– Тимоха, вороны могут на пару с медведем жрать. По телевизору вон показывают.

– В том то и дело, что по телевизору, а жизнь это не телевизор. Ты хоть раз слышал рёв медведя?

– По-моему мы сейчас про ворон говорим. Тимоха, я зуб даю, медведи не каркают! А как они рычат, я слышал сотни раз и опять же по телевизору! – Николай рассмеялся. – А вот в природе не приходилось слышать, как рычит!

– Вороны что ли рычат? По чаще в лес ходить надо, таёжник.

– А ты слышал рёв?

– Чей, вороний?!

– Слушай, я же могу и перепутать, у меня зрение не ахти.

– Да я знаю, у тебя не только зрение не ахти.

– Ты на себя посмотри. Отвечай быро, слышал медвежий рёв, сколько раз?

– Ни разу, хрюканье много раз слышал, тяжелые медвежьи вздохи, напоминающие человеческие, слышал, а рычанья слышать не приходилось, окромя телевизора!

– Ну ты же в лесу живёшь, почему не слышал?

– Потому что у меня в лесу телевизора нету!

С дороги свернули намного раньше. Форсировали Колку, как Китайцы Амур форсируют. Тимоха сбросил обороты, Николай стволы наизготовку, крадучись пошел вперед. Парниша своим малым ходом постепенно увеличил дистанцию. Так, на всякий случай, что бы фору было больше. А вдруг промахнется, знает, что Николай как стрелок далеко не снайпер. Нет, для любителя почти снайпер, а для профи так себе.