На экране кадры с улиц американских городов: разъяренная толпа врывалась в супермаркеты, переворачивала автомобили, у многих в руках было оружие. Следующие кадры демонстрировали стычки с полицией, работники правопорядка пытались успокоить людей.

– В течение трех часов оказались полностью парализованы вокзалы, аэропорты, магазины и больницы. В США, где паника достигла максимума, ввели комендантский час и на улицы страны вышли военные. На сегодняшний момент порядок восстановлен. Размер ущерба пока не выяснен, но специалисты говорят о миллиардах долларов. Эксперты, проанализировав текст сообщения и участившиеся виртуальные преступления, пришли к выводу, что анонимные хулиганы извещали таким образом о начале информационной войны…

Новостной ролик оборвался. На весь экран появилась картинка смайлика с улыбкой, смазанной кровью. Прозвучала хоровая речёвка: «We hate love! We love hate!..»[13]

Леонид поежился от жуткого послевкусия роликов.

– Эти события двухгодичной давности связывают с переворотом в России, – услышал он голос Беннета. – Хотя ответственность за беспорядки взяли на себя аж шестнадцать хакерских групп, специалисты уверены, что к делу причастны наши друзья.

Уточнять, что «специалисты» по сути являются такими же хакерами, как Internet Hate Machine, Беннет, понятное дело, не стал. У каждой страны, а у США в особенности, есть свои либо прикормленные, либо прижатые к ногтю компьютерные ковбои. В связи с повальной мировой интернетизацией, такие спецы используются если не чаще армии, то гораздо продуктивней и незаметней. Как было правильно сказано в ролике: «солдаты Третьей мировой».

Да что тут о США говорить? Даже Леонид несколько раз использовал тайные ресурсы Интерпола, раскручивая особо деликатные дела…

– Собственное расследование мы, конечно, начали, – продолжал Беннет, как-то очень неприятно смакуя собственное выступление, словно обжора сливочное мороженое. – Да только толку от него мало. Сплошь оборванные нити да веревочки, ведущие в никуда.

Леонид кивнул. У него было то же самое. Один из его самых болезненных незавершенных гештальтов.

– Однако, – Леонид внутренне подобрался, предчувствуя сенсацию, – месяц назад к нам в руки угодил один из хакеров Internet Hate Machine – Нейл Джексон.

– Не может быть!

И только по укоряющему взгляду месье Бенуа Леонид осознал, что произнес это вслух.

– Мы тоже сначала не поверили, – улыбнулся Беннет понимающе. – Мало ли кто может чего наговорить про труп…

– Труп?

Беннет нахмурился, потом его лицо прояснилось, и он сказал:

– Ах да, забыл сообщить, Джексон к нам попал уже мертвым.

Леониду показалось, что Беннет врет. Не про хакера, а про то, что «забыл сообщить». Больше походило на то, что он намеренно эпатировал слушателей.

– В общем, к нам в отдел поступило сообщение от анонимного источника с очень подробным досье, – Беннет кивнул на стопку папок перед Леонидом. – Часть из него вы найдете там. Источник нам слил Джексона с потрохами. Доказательств, прямо указывающих на Internet Hate Machine или их сообщников, не было, но все детали сходились. Нейл Джексон действительно подходил на эту роль. Мы, конечно, начали расследование, но личность анонимного источника установить не удалось. Зато обнаружили следующее… Вы готовы?

Леонид быстро сглотнул, кивнул. Беннет довольно усмехнулся.

– Сначала мы не нашли в национальной базе данных никакого Нейла Джексона, подходящего под наше описание. Представляете? Вот он, труп, и тут же нас уверяют, что его нет! Так бы все и осталось, но наши специалисты вдруг забили тревогу. Уж очень им не понравился вид насильственной смерти Джексона.