Откуда мне было знать, что настроение и призрачная неприязнь перерастёт в настоящую ярость, когда я зайду за Мэйером в тренажёрный зал, где, как распылялся Мирослав Сильвестрович, его племянница отрабатывает приёмы самообороны?!

Увиденная картина вывернула мою душу наизнанку, а нежданно-негаданно возвратившийся больше недели назад Дух вообще привела в ярость!

Один из членов охраны Селены, которого я отметил в рядах её сопровождения ещё тогда, когда Мирная вошла в конференц-зал на заседание Совета, заявляя о своём новом статусе, обнимал мою пару, тесно прижимая к себе… ЦЕЛУЯ её!!!

У меня было одно желание – отделать этого недотренера, как боксёрскую грушу, чтобы он надолго запомнил, что значит – «оттачивать приёмы самообороны»!!!

Когда я понял, что Снежинка охотно отвечает этому брюнетистому ублюдку, внутри всё оборвалось от боли и обиды.

– Кхм-кхм… – откашлялся Мирослав Сильвестрович, прерывая громкий поцелуй парочки, словно обливая меня ледяной водой этим простым звуком.

От вида осоловевших от вожделения глаз парня, который был немногим старше меня, я ощутил жгучее желание выдавить их собственноручно.

Селена, ставшая белее не так давно растаявшего снега, с ужасом заглядывала в мои глаза, когда я, в свою очередь, пытался всеми правдами и неправдами удержать лицо за невозмутимой маской отрешённости.

«Похоже на моё возвращение к стадии нормального состояния никто особо не надеется… ждёт она меня… ну-ну!» – уныло припоминая наш последний разговор, который так грубо прервал внезапный приезд триады Совета Криоты, тройку старейшин которой я уже начинал тихо ненавидеть, понял, что Селена так ничего и не ответила на моё признание в любви. – «А вдруг она меня не любит?!» – внезапно закралась в душу неуверенность, граничащая с идиотизмом.

«Как это – «не любит»?!» – прорычала ипостась пробудившегося Духа, ярость которого клокотала, разносясь потоком крови в каждую клеточку тела. – «Она НАШШШШША!!! Снежжжжинка – нашшшшша!!!»

Как в тумане, я слушал лестные приветствия глубоко презираемых мною дипломатов, переваривая внутри себя настоящую бурю.

Разыгравшийся смерч крушил всевозможные баррикады, которые я тут же старательно воздвигал на место, боясь показать нормальность своего состояния, игнорируя тревожный взгляд маленькой предательницы, для которой и у меня, и у моей ставшей безумно сильной ипостаси был только один вопрос: «Какого хера?!?»

– Что ж… – дрожащим голосом вымолвила белокурая ведьма, продолжавшая меня осматривать, своим виноватым видом больше зля, чем успокаивая. У меня в глазах защипало от того, что я ещё ни разу с момента появления нашей компании в этой комнате так и не моргнул. – Дядя Мир проведёт Вас, Витольд, в гостевые комнаты… вашим же людям предлагаю разместиться в отдельном домике, где расположились оборотни Северной, Московской стай, а также стаи Пустынных волкар.

– Замечательно. Если вы не против, я бы хотел, чтобы Стефана разместили по соседству со мной, раз вы так великодушно пригласили нас на весенний банкет по случаю женского праздника.

– Я не против, – снова заглянула Лена в мои глаза, тут же повинно опустив взгляд.

«Скромница?! Как же! Так я и поверил! Маленькая дрянь! Обиделась она, что я когда-то её отшил! Неужели не смогла понять мои мотивы?! Видимо, я слишком много старался дать свободы! Неужели девушкам, действительно, легче нравятся те, кто их меньше любит?! Пушкин был прав?! Настоящий идиотизм!!!»

– Замечательно, – довольно улыбнулся Витольд, предвкушая разговор с прибывшими незадолго до него членами совета.