– И что там? – спросил подошедший ко мне первым из наших офицеров капитан Курков.

– Чего-чего. Сам слепой – не видишь? Дошли. Выполнили приказ. Вот он тебе Ла-Манш, он же Английский канал.

– А дальше?

– А буй его знает, что дальше…

Сказал я это предельно искренне. Это наши деды, дойдя до Эльбы или до Праги, наверное, знали, что будет дальше, а нас-то о продолжении не информировали. А точнее – не успели информировать. Да и будет ли оно теперь, это продолжение?

Нет, то есть планы Генштаба (или давно погибшего штаба нашей 3-й армии) мы выполнили в точности и, как и было предписано, на пятнадцатые-шестнадцатые (я отметил для себя, что сегодня у нас 22 июля) сутки вышли к намеченной цели. У Гудериана бы и то вряд ли лучше получилось. Собственно, мы могли выйти к устью Шельды еще три дня назад, но поскольку на Антверпен уже уронили энное количество килотонн, там стоял ад кромешный. Да и приказ наш касался исключительно участка Зеебрюге-Остенде.

А что теперь? В последнем радиосообщении было сказано – выйти в заданный район и удерживать плацдарм до подхода главных сил, дабы обеспечить форсирование Ла-Манша указанными главными силами. А где они теперь, эти самые главные силы? По-моему, все, кто были (а точнее, те, кто еще живы) – пришли сюда со мной. Конечно, не мы одни во всей Советской Армии остались, до намеченных довоенными планами рубежей явно много кто дошел, но действительно – дальше-то куда? Искать переправочные средства – и вперед, чудо-богатыри? В Англию? А на фига?

– Товарищ майор! – услышал я голос все того же Семеренко. Он, спотыкаясь, бежал ко мне от своей БРМ.

– Чего там у тебя еще?

– Впереди техника!

– Противник?

– Да нет, наши. БМД. Их Потапов обнаружил. Идут сюда.

Вместе с ним я вышел на дорогу, где возле моего танка уже начали собираться офицеры.

Эта самая десантная колонна оказалась недлинной – один БТР-Д и четыре побитых БМД-1, с сорванным внешним крепежом и мелкими пробоинами в броне, плюс пяток трофейных пятнистых джипов с американской маркировкой. Техника была облеплена колоритными фигурами в грязных зеленых маскхалатах, прыжковых и танкистских шлемах и голубых беретках. Кое-кто нацепил на головы американские кевларовые каски. Я рассмотрел на некоторых десантниках натовские камуфляжные куртки, а в руках у них, кроме штатного оружия – импортные штурмовые винтовки. Видать, повеселились полосатики…

С головной БМД спрыгнул и направился ко мне крупный небритый мужик в обмятом голубом берете с офицерской кокардой и АКМС на плече. Поверх маскхалата на нем была американская куртка, снятая с какого-то, судя по нашитой на груди планке, «col.lt J.C.Jones» (подполковника Джонса, надо понимать, и не завидую я этому Джонсу, ох не завидую….), а на поясе, в полуоткрытой кобуре незнакомого образца торчал здоровенный, явно импортный пистолет с донельзя вычурной рукоятью (накладки там были явно из какого-то дорогого дерева или чего-то типа того).

– Капитан Лагутин, – представился он, козырнув. – Командир разведбата 7-й гвардейской Краснознаменной Ордена Кутузова II степени воздушно-десантной дивизии, сейчас командую сводным отрядом из различных подразделений данной дивизии.

Я представился в том же стиле, кинув руку к шлемофону:

– 61-й гвардейский танковый Свердловско-Львовский Ордена Ленина Краснознаменный орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого полк 10-й гвардейской танковой Уральско-Львовской Ордена Октябрьской революции, Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова добровольческой дивизии имени маршала Советского Союза Р. Малиновского. Командир второго батальона. Командую сводным отрядом, куда кроме остатков нашего полка входят подразделения 62-го полка нашей дивизии, соседней 7-й гвардейской танковой дивизии и 11-й мотострелковой дивизии армии ГДР…