– Но…

– Сама не хочешь – давай я снесу. Где они? А, вижу.

Жанна Павловна потянулась за коробкой, но невестка попыталась её оттеснить.

– Да не беспокойтесь, я сама потом отвезу.

– Нет на тебя надежды. Дай я сама.

– Ну что вы, не стоит.

– Константин!

– Константин!

Сомов, будто не замечая битвы при сапогах, протянул:

– Мам, а ты помнишь, что у меня через неделю юбилей?

– Конечно, Костик!

– Мне тут Начкот в честь такого дела организовал ресторан «У Жана», так что готовься.

Пока жена удивлённо глядела на мужа, поражённая его безразличием, свекровь подхватила коробку и скрылась.

Когда дверь за гласом совести закрылась, Аглая полюбопытствовала:

– И что ты там хотел маме возразить?

– Ангел, поверь мне, всё идёт как надо. Подай телефончик. Алё, Жан? На юбилей в меню надо добавить особое блюдо. Слушай…

Наутро Жанна Павловна, приодевшись посолиднее, поехала сдавать сапоги.

Походкой, достойной как минимум Екатерины Великой, прошествовала она к стойке и водрузила на неё коробку.

– Я хочу сдать обратно.

– Что-то не устроило?

– Не подошли.

– Хотите обменять или оформим возврат?

– Возврат.

– Чек сохранили?

– В коробке.

Жрица храма высокой моды на высокие ценники благоговейно открыла коробку с сапогами. И тут же и она, и Ж. П. скривились, как от пощёчины.

– Вася! Пришибу!!! – взревела Жанна Павловна, схватила коробку и торпедой вылетела из магазина.

Такси довезло эту грозовую тучу до дома невестки. Туча с грохотом ворвалась в квартиру.

– Где он?! Кастрировать! Немедленно!

– На работе. Ой, что сделать? Жанна Пална, вы что?

– На! Понюхай, что сотворил ваш кот! – и распахнула коробку.

Вася, будучи достаточно смышлёным животным, забился подальше под диван и не отсвечивал.

– Да уж, вот это сюрприз… Я знаю неплохую химчистку, завтра отвезу, может, они справятся. Но сдать уже не получится, это точно, – на полном скорби лице Аглаи глаза всё-таки не могли скрыть озорную смешинку.

В субботу наступил великий день. Центурион жилкомхоза Константин отмечал юбилей. В честь круглой даты он даже, кажется, и сам ещё больше покруглел. Надел лучший костюм, галстук в мелкую полоску, наодеколонился. Даже бережно зализанные на плешь три волосины сегодня выглядели как корона. Любуясь в зеркало, Константин изрёк свежеродившийся афоризм, которым он вечером ещё замучает всех в ресторане:

– Я не червонец, чтоб всем нравиться. Я полтинник!

И, сияя, проследовал на кухню, где его уже ждали нарядная супруга, запотевший графинчик холодненькой, разнообразные деликатесы и кот.

– С днём рождения, Косенька! – Аглая обняла и поцеловала мужа и пододвинула к нему по столу коробочку с новыми часами: совсем чуть дешевле, чем у Начкота, чтоб и субординацию не нарушать, и свой статус не принизить.

– Ангел мой, так что в результате с сапогами-то?

– Отвезла к Машке, она за пару дней их отхимичила в лучшем виде. Но Ж. П. я убедила, что сдать их теперь не представляется возможным.

– Товарищ Вася, от лица командования объявляю вам благодарность за операцию по спасению сапог и награждаю вас вот этой форелькой!

Рыбка перекочевала к коту в миску, и герой, довольно урча, приступил к торжественной трапезе. Сомов ещё раз поцеловал жену, та плеснула ему в стопку из графинчика, и юбиляр последовал примеру кота.

Вечером ресторан «У Жана» сиял великолепием и гудел небольшой, но солидной компанией гостей. Когда прибыла чета Сомовых, от цепких глаз свекрови не укрылось, что невестка щеголяет в Тех Самых Сапогах, но кусать локти было поздно.

Пир удался по высшему разряду. Юбиляр сиял, как масленый блин, тосты поливали его сладкой патокой, напитки едва поспевали за тостами, закуски за напитками.