Сильные руки подняли меня с кровати и куда-то унесли, осторожно уложили на что-то мягко и бережно накрыли. Боль все еще была, но уже не такая сильная. Она постепенно отступала, все еще пульсируя в суставах. Я всхлипывала и стонала. Меня трясло, будто под напряжением. Я почувствовала, как что-то пушистое и теплое прижалось ко мне, приятно пощекотав измученное тело.

Стало намного легче. Воспаленную кожу касались слегка жестковатые ворсинки, в нос ударил приятный запах хвои, успокоив мой затуманенный рассудок. Сделав над собой усилие, приоткрыла глаза. Рядом, прижавшись ко мне, лежало что-то белоснежное и пушистое. Растянувшись в глупой улыбке, я умиротворенно уснула.

Проснувшись утром, удивленно уставилась в окно. Я была не в своей комнате. Никак не могла вспомнить, как очутилась в чужой спальне. Приступ! Точно! Ночью меня снова раздирала нестерпимая боль. Я прислушалась к своим ощущениям. После прошлого раза, чувствовала себя древней старухой. Сейчас же ничто не напоминало о произошедшем ночью.

Прикрыв глаза, попыталась вспомнить ночные события. В памяти всплыли сильные теплые руки, приподнявшие меня, жидкость, которую кто-то бережно вливал в рот. Станислав услышал ночью, что со мной беда, и тут же пришел на помощь. Я восторженно улыбнулась, повернула голову на вторую половину огромной кровать и… заорала что есть силы.

Огромный белоснежный волк, лежащий со мной рядом, лениво приоткрыл глаз и спокойно хмыкнул. Вскочив с кровати, я опрометью бросилась почему-то к окну. Обернувшись, испуганно таращила глаза на белого пушистого хищника размером со слона, усевшегося на край кровати и шутливо наблюдающего за мной. Мне показалось, что волк даже посмеивается надо мной. Он склонил голову набок и смотрел на меня смешливым карим взглядом.

— Прости, напугал, — раздался тихий шепот в моей голове.

Я ошалело открыла рот и изумленно уставилась на довольную зверюгу, продолжающую беспечно сидеть на краю кровати. Хищник весело вилял хвостом и не сводил с меня шутливого взгляда.

— Ты со мной разговариваешь? — заикаясь, выдавила из себя.

— Тут больше никого нет, — раздался смеющийся голос в голове.

— Волки умеют разговаривать? — ошарашенно прошептала я.

— Не совсем, — довольно хмыкнул белоснежный хищник. — Мы общаемся ментально.

— Я-то с тобой ртом разговариваю, — недоуменно пробормотала я. В голове раздался заливистый смех. Недовольно нахмурившись, пораженно поинтересовалась: — Ты вообще как тут очутился?

— Вообще-то это моя спальня, — прозвучал довольный ответ, и волк оскалился.

Наверно, это была улыбка. Но глядя на большие острые клыки, я испуганно вжалась в подоконник. Хищник тут же убрал оскал и виновато взглянул на меня. И до меня начал доходить смысл его слов. Приподняв изумленно брови, я ошеломленно ахнула:

— Станислав?

— Собственной персоной, — волк довольно хмыкнул и кивнул.

— А зачем ты это… ну вот… в волка? — заикаясь, воскликнула я.

— Чтобы успокоить твоего… — он запнулся, снова оскалился и поправил себя: — твой внутренний мир.

— Спасибо, — не обратив внимание на заминку, благодарно пролепетала я.

— Всегда пожалуйста, — хмыкнул белоснежный хищник и обеспокоенно поинтересовался: — Как ты себя чувствуешь?

— Ты не мог бы вернуться в человеческий облик? — вместо ответа попросила я. — Чувствую себя городской сумасшедшей, разговаривающей с волком.

— Ты уверена? — лукаво поинтересовался он.

Я не увидела подвоха в его вопросе и согласно кивнула. Волк довольно сверкнул карими глазами и начал медленно превращаться в человека. Зрелище меня немного напугало. Я ошарашено следила за тем, как белоснежная жесткая шерсть медленно исчезает. Когда морда волка стала превращаться в лицо, я невольно отвернулась и удивленно уставилась на кресло, стоящее в углу комнаты. На нем красовались аккуратно сложенные мужские темно-синие боксеры. При созерцании предмета нижнего белья до меня дошел смысл шутливого вопроса волка. Станислав сейчас предстанет передо мной во всей красе!