— Просто уйдите, — уставшим голосом произносит Маришка.

— Я буду жаловаться! — восклицает блондин.

— На что? — решает уточнить Анютка. — Её ведь нет в списке.

— Но была!

— Пошли, — брюнет тянет за рукав. — Не нам тягаться с теми, кто может вычеркнуть имя из списка.

— Тут ты прав, — кивает напарник. — Но доложить всё равно придётся.

— Доложим, а то, как же — кивает брюнет. — Идём.

Блондин с тихим мелодичным звоном исчезает.

— Привет мужу, — подмигнув и показав большой палец бабулям, чёрный тоже исчезает.

— Получилось, — выдохнув, девушки без сил падают на пол.

И тут с меня и Лаки спадают сдерживающие оковы, и мы бросаемся к упавшим. К счастью, они не потеряли сознания, а просто сидели на полу.

— Получилось, Егорка, получилось, — шепчет со слезами Маришка, которую я поднимаю с пола.

— Вы спасёте Лиду? — с надеждой спрашивает Саня, помогая подняться Анютке.

— Уже спасли, — выдыхает та.

— Но как же? — Лаки непонимающе смотрит на мёртвое тело любимой.

— Прости, оживить мы её не можем, — вздыхает Маришка.

— Но как же? — на Сашку больно смотреть, потерянно переводит взгляд с Лиды на девушек. — Ведь Всеслав обещал, что она не умрёт. Он что нарушил своё слово?

— Не смей так говорить, — Анютка отталкивает от себя поддерживающего её Лаки. — Мы кровью умылись, чтоб его слово не было нарушено.

— Но Лида мертва! — Лаки трясёт руками перед собой.

— И что? — глаза Анютки превращаются в две щёлки. — Тебе, что было обещано? Ну-ка повтори.

— Что Лида будет здорова и не умрёт! — зло бросает Лаки.

— Дословно! — Маришка вырвавшись из моих рук, делает шаг к моему другу. — Дословно повтори!

Сашка смотри мне в глаза, как бы ища поддержки. Но чем я могу ему помочь? Поэтому в недоумении пожимаю плечами.

Тогда Лаки прикрыв глаза и пожевав губами, произносит:

— Лида, излечится от болезни и будет жить.

— Верно, — кивает Анютка. — Так где сказано, что она не умрёт?

Повисает напряжённая тишина, слышится только скрежет зубов Лаки. Затем он делает глубокий вздох и чуть треснувшим голосом, произносит:

— Лиза не излечилась и не жива.

— Будет, — Маришка кладёт, руку на плечо Сашки. — Прости нас, мальчик, мы не так сильны, как наш муж и не нам тягаться с ней, — указывает рукой к стене, возле которой тут же начинает проявляться фигура красивой и хрупкой на вид девушки.

— Хель?! — непроизвольно вскрикиваю.

— И тебе, здравствовать, потомок моего непутёвого мужа, — лёгкая улыбка появляется на бледном лице. — Эта девушка должна была умереть, ибо именно такой срок ей отмерен.

— Но ты же могла помочь? — возмущённо вскрикиваю.

— Дерзкий, — окидывает меня взглядом, — весь в прадеда. Ещё бы ум его унаследовал, цены бы тебе не было, — замолкает, сверля меня взглядом, но затем, вздохнув, призналась: — Ты меня раздражаешь уже просто тем, что ты есть, как и эти две подружки, — кивает на Маришку с Анюткой, — но я вынуждена мириться с тем, что вы есть. Однако не стоит меня лишний раз злить.

— А я не злю, я спрашиваю, — делаю шаг вперёд. — Ты, что решила отыграться на Сашке, чтоб насолить мне?

— Много чести, — смеётся. — А ты забавный. Все смертные боятся меня, а ты нет. Дерзкий и наглый, одним словом — очаровательный мерзавец, весь в прадеда. Пожалуй, должна признать, ты мне начинаешь нравиться. Поэтому отвечу. Девочка должна была умереть ещё на операционном столе.

— А потом ты вычеркнула её из списка? — начинаю понимать, что происходит.

— Не перебивай, — шипит Хель. Но неожиданно начинает смеяться, чуть успокоившись и встряхнув волосами, поясняет: — Нет, не я. Отсрочить смерть это одно, а вычеркнуть из списка душу… Мне это по силам. Но последствия этого, вместе с тем, что я отсрочила уход из жизни, могли быть очень неприятными. Это сделал амулет. Иначе, зачем бы твои прабабки трясли сиськами, выигрывая время? Хотя они и так ими готовы трясти постоянно.