Пепел начинает втягивать голову в плечи, с опаской поглядывая вокруг. Но как это ни странно, спасает его именно Руслан:

— Хотя разница в умениях не велика. Хм... М-дя... Так что поржать не выйдет. Если только чуть-чуть. Ну да ладно, для начала, научитесь смотреть по сторонам. Видите, здесь понижение ландшафта, а на верху снега нет. Куда-то он ведь делся? Хотя, куда? вопрос уже не стоит, вы в нём сидите. Вылезайте, косячники. Вы ещё сегодня с ног должны свалиться... — довольно смеётся.

А что? Любой вам скажет, группа жёстко наказана. Кросс мотает, в снегу барахтается. И по фиг, что нас этим не убить. Главное то, что Руслан на самом деле нами доволен, просто показывать этого не хочет. Не поймут. Вроде как виноваты...

Вам интересно, когда мы успели? А долго ли умеючи? Особенно если есть такой замечательный парень как... Балагур.

Хотя именно в этом косяке его вина минимальна. Самым главным оказался, один очень симпатичный, скромный и воспитанный парень... то есть я. Остальные то не такие, они просто скромные.

После того как Вовка приголубил по лицу милую, стервозную девушку Олю, настроение было не очень весёлое. И дело не в том, что она девчонка, а в том, что СВОЯ. И пусть знакомство прошло в напряжённой обстановке, но вот когда мы расходились, презрения в их глазах не было. Злость? Возможно. Обида? Вполне реально. Но презрения не было...

Может, всё же ещё будет возможность потренироваться вместе? Хотя думаю, рыжая не скоро сможет, ливер я ей отбил знатно. А ведь старался внутренности не повредить. Так, больше толкнул, чем ударил. Несмотря, на то, что эта стерва пыталась отбить самое ценное... Хм... Припомню ещё... Лишь бы была возможность.

Конечно, не исключено, что это она мне припомнит. Ох-хо-хох... А ведь такой шикарной задницы давно уже не видел. Да и остальное весьма-весьма, талия, титьки... Ох, мля...

Что-то я отвлёкся. А дело было так. Собственно Руслан и Степаныч усвистали вслед за медиками, а мы, понурив головы, совсем не довольные победой, побрели к себе. И как результат...

Вы ведь помните, что пропуска нам не дали? А между спортзалом и казармой стоит пост. Зачем стоит? Непонятно.

— Пропуск, — трое бойцов и лейтенант.

Отдаю честь и пытаюсь объясниться:

— Здравия желаю, товарищ лейтенант. Мы новенькие, пропуска ещё не выдали, запросите командование, группа капитана Рогожина.

— Разберёмся, — глаза офицера зло блестят. — Руки в гору и на колени.

Пытаюсь договориться:

— Товарищ лейтенант, раз мы здесь и без оружия, значит, имеем право находиться. Давайте мы отойдём, а вы пока свяжетесь...

А ему похоже всё равно на то, что я говорю. Наводит на меня автомат, бойцы повторяют за ним, держа под прицелом парней. Которые, двигаясь как будто сумбурно, на самом деле занимают позиции для атаки. Не специально, просто, нас так учили и весьма доходчиво... У Рогожина вообще все методы доходчивые.

А летеха радостно блестя глазами, рявкает:

— На колени, руки за голову или открываю огонь на поражение...

Ого, так это похоже, ему тоже сегодня зад вазилинили. Вот он и отрывается... Что хотите говорите, но не считаю себя виноватым. Зачем поддаваться эмоциям и тыкать в меня стволом? Точнее пытаться. Я и так на нервах...

И удивлённую морду лица тоже делать не надо, глядя на то, как оружие меняет своего хозяина. Мои парни тоже не сплоховали, даже пикнуть никто не успел, так и свалились, как кегли.

Бедный лейтенант, стоит и лупает глазками:

— Вы ответите за нападение...

Хрясь... Один удар под дых, и летеха валяется на полу, скрючившись в позе эмбриона. Наклоняюсь к нему: