Как я и подозревал в напарники мне опять выпал командир. И пару минут незабываемых ощущений было обеспечено. Минимум оказался весьма странным. Как и сказал командир, «временным». Боль-то осталось на прежнем уровне, просто заканчивалась через пару секунд, чего вполне хватало, чтоб схлопотать ещё пару тычков. Но и я его зацепил! Да!!! Сперва по запястью с ножом полоснул, и, воспользовавшись миллисекундой замешательства, атаковал вторую руку. А что? Зря что ли учили? Фиг бы я до тела добрался. Да и в реальном бою повредить руки половина успеха. Вот и Рогожин одобрительно кивает...

— Минут через десять будут, — это в зал заскочил, выходящий куда-то Степаныч.

— Так, бойцы, хватит, — Рогожин снимает с лица маску и стягивает капюшон. — Приводите дыхание в порядок.

— Так когда было запыхаться-то? — слегка удивлённо спрашивает Лаки. — Даже вспотеть не успели.

— Вот и хорошо, вам силы понадобятся. Ждём.

Рассаживаемся на полу, скрестив ноги. А что? Командир сказал отдыхать, значит отдыхать. По крайней мере, есть время внимательно рассмотреть маску. Что интересно, пока она не надета, нож на неё не реагирует... Интересная технология. Не думал, что прогресс до такого дошёл...

19. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Ох, ты ж... Беру свои слова, по поводу дурацкого вида костюма, обратно. Тут ведь оказывается всё дело в том на кого его надеть... Эти пять подтянутых женских фигур смотрятся потрясно. Ждали то страшных мужиков, а тут пяток весьма симпатичных особ женского пола. Вот и приключилась радостная реакция. Кто начал аплодировать первым, так выяснить и не удалось, хотя догадаться не трудно... Но Вован делая честные глаза, утверждал, что это был Сашка. Ага! Нашёл на кого сваливать, ещё бы на Марата указал... Балаболка.

Хотя получилось прикольно. Девицы обалдели от такого приветствия, но моментально сориентировавшись, выдали походку от бедра и таким макаром продефилировали в нашу сторону. Таким образом, выиграв очко в свою пользу... Я чуть слюной не подавился. О да, ради таких моментов стоит жить!

Но вот дальнейшее было, я бы сказал, хамством. Подойдя уставились на нас скучающими взглядами, а на губах начиная от ироничной и до презрительной улыбки. Да что они о себе возомнили?

Балагур конечно красавчик. Полушёпотом, но так что б его было слышно этим нахалкам, спросил:

— Мажор, вот ты в этом деле поопытней будешь. Скажи, если трусов нет, куда деньги пихать?

Вот так вам! Тут такие мужики, а они рожи корчат! Правда, теперь не презрительные. Вот одна высокая, пепельноволосая красавица не выдержала:

— Я вижу, Руслан, что вокруг тебя, как и всегда, одни хамы?

— А что такое? — с невинным видом интересуется Рогожин.

— Ну, для начала, никакого понятия о субординации, — и повернув голову к Балагуру, продолжила: — Тебя не учили, что при встрече с офицером нужно отдавать честь?

— Прошу прошения, но я без головного убора, — Вовка, ехидно улыбаясь, проводит рукой по короткому ёжику волос.

— И потом, — вмешивается Рогожин, — где сказано, что солдат должен отдавать честь го... ой, пардон, женщине без знаков различия. А то ходят тут разные...

— То есть, мы должны были сперва зайти представиться? — ощерилась дамочка.

— Как минимум, — кивает капитан.

— Сержантам?

— Да хотя бы мне, если ты такая гордая. Да и поздороваться, входя тоже.

— А ты меня не знаешь? — игнорирует последнее высказывание.

— Знаю, но может тебя уже в рядовые разжаловали.

— Кого? Меня? — девица начинает раздуваться от злости. — Я, в отличие от некоторых, на генералов не набрасываюсь!