— Конечно, — хмыкает она, начиная складывать все обратно в аптечку, а я только усилием воли не даю себе рассмеяться, вспоминая габариты Пичугиной и смотря на миниатюрную Леру Шевченко. – Теперь уходите, и так наворотили дел.

Резкий бросок руки и ее зрачки заполняют радужку. Другой бросок и ее шея сжата. Поднимаю ее в воздух и мягко перебрасываю через плечо на пол. Нависаю сверху.

— Вы… вы… вы…Отпустите!

-ну что же вы, Лера? Вы же готовы абсолютно к любой ситуации… Сколько вы весите? Килограмм сорок?

— Сорок пять вообще – то… Перестаньте…

Но я уже не в себе. Вряд ли у меня будет другой шанс попробовать ее на ощупь, на вкус…

— А я девяносто. И так, в вашей квартире насильник. Он опрокинул вас на пол и держит всем своим весом, — раздвигаю ее ноги, коленом. Она бьется, пытается меня ударить, но это как мошке в стекло биться. Бесполезно. Теперь я вижу, что у нее реально обыкновенное белое белье. Удобное, как и ее халат, который совершенно легко расстегнуть парой движений.

— Хватит!

— Нет, не хватит… Он прижал вас, Лера. Что нужно сделать?

— Нажать на белки глаз.

— Неплохо, — киваю и резко поднимаюсь, но только чтобы перевернуть ее на живот и задрать халат до самой поясницы… — А теперь…

— Прекратите, — дрожит она, а я не могу остановиться, провожу пальцами по потрясающей нежной коже, забираюсь под резинку трусов, нащупывая мягкую плоть ягодицы… — Хватит! Костин!

— Он почти изнасиловал вас, Лера. Что нужно сделать?

— Я не знаю! Не знаю! Пожалуйста… Я поняла, вы спасли меня, вы молодец… Не надо, — тормозит она меня, когда мой палец почти коснулся ее половых губ, черт, я был так близко… — Там Андрей. Он может все увидеть…

Это отрезвило. Настолько, что я быстро поднялся, подтянул Леру на ноги и повернул ее к себе лицом.

— Кричать. Вы правильно сделали, вы закричали. И если я смогу, я помогу…

— Иногда даже кричать не помогает, товарищ майор. И вы не всегда будете рядом. У вас своих длинноногих слишком много дел. Отпустите…

Отпускаю ее тонкие плечи, смотрю на ее теперь грязный от крови халат.

— Я починю вам дверь. И не спорьте.

— не буду. У меня на это все равно денег нет.

— И больше не надо заявлений, теперь я думаю вы понимаете все последствия…

Она сощуривает взгляд, очевидно, что – то подозревая, а я уже ретируюсь, еще не хватало, чтобы она узнала, что это все моя нелепая инициатива.

— Костин…

— А?

Она достает из духовки чашку и передает мне.

— Думаю ваша барби не сильна в готовке… Это скажем, моя благодарность…

Беру, смотрю в глаза и беру выпечку судя по запаху, чувствуя как начинает толкаться член, словно указателем показывая на идеальная бабу. Которая даже злая и обиженная, все равно готова накормить…

****

6. Глава 6.

— Да идите вы уже! – почти умоляю, пока внутренности узлом скручивает. Нервы в ошметки рвет. И смотреть на него невозможно. И не смотреть нельзя. Потому что хочется избить его до полусмерти, что не пришел на помощь мне тогда, когда действительно был нужен и зацеловать до смерти, ощутить такой же он на вкус как шесть лет назад.

Он кивает и наконец оставляет меня одну. А я на стул падаю, слушая как он шлепает босыми ногами по полу, как дверь отодвигает и снова на место ставит. Все тело натянутая пружина. Все тело еще вибрирует. Как назло, вспоминает. Секс – это грязь. Коля мне тогда это долго в голову вбивал и я была уверена, что шесть лет целибата прекрасно отчистили меня от нее. И что? Стоило Костину снова появится в моей жизни, как все установки полетели к чертям. Стоило ему меня коснуться, как тело откликнулось мгновенным племенем, лизнувшим влагой щель. Господи, — глаза закрываю руками – А если бы он коснулся? Если бы не внял просьбам и коснулся бы меня там… Он бы ощутил, как сильно все мои слова лживы, как сильно мое сопротивление бессмысленно. Будь я другой, будь я такой же смелой как его подружка, я бы не дергалась, я бы просила еще. Еще. Точно так же, как она умоляла его за тонкой стенкой.