Серьезным вопросом, который предстояло решить Дину Смиту той осенью 1981 г., был вопрос: кем заменить Вуда в команде. Было очевидно, что Уорси с ростом в 205 см был готов стать ведущим снайпером команды, а Перкинс, тоже двухметрового роста, сам по себе был грозным оружием. Смит нуждался в винге, который бы умел играть на высоких скоростях, питать энергией защиту и забивать прямыми бросками из зон, которые будут образовываться вокруг Уорти и Перкинса. Ранней осенью подходящим кандидатом на эту роль выглядел Джим Брэддок. Он был студентом третьего курса, прекрасным снайпером и толковым защитником. Двумя другими кандидатами были первокурсники Питерсон и Джордан. Питерсон умел бегать, прыгать и обладал приличной скоростью. Да и бросал недурно. С тех пор как Смит посмотрел и оценил перформансы талантливого, но еще сырого Джордана в старшей школе, он стал обдумывать возможные варианты. Но болельщики, помнившие, как развивались события по этому сценарию, еще долго будут закатывать глаза от негодования. Как мог тренер Каролины потратить столько времени впустую на поиск ответа, когда он был так очевиден? Ответом был Джордан.

Смит, однако, был во многом человеком процесса, и ему нужно было многое учесть той осенью. Он получал отчеты о Джордане по итогам его тренировочных игр с новыми партнерами и другими ребятами из кампуса. «Интернатура» Джордана, коей для него стали игры в уилмингтонском Эмпи-парке, сослужила ему хорошую службу, равно как и детские битвы с братом Ларри. Как позже отметил психолог «Буллз» Джордж Мамфорд, те горячие вербальные и физические бои с Ларри установят формат взаимоотношений Джордана со всеми его будущими партнерами. Корни его игры уходили к баталиям между братьями на дворе. Новые партнеры Джордана понятия не имели о его брате, зато быстро почуяли дух соперничества. Как объяснял Уорти, Джордан, казалось, стремился «задирать» старших игроков Каролины, и составляющей этих хулиганских выходок был трэш-ток.

«Я тогда это увидел в нем, – говорил Уорти. – Он обладал природным талантом. В этом Майк был весь. Он пришел очень самоуверенным, стал выискивать лучших и пытаться атаковать их».

Казалось, что больше всего это раздражало Уорти. Остальные в основном смеялись, слыша его слова, но поведение новичка вызвало беспокойство среди ветеранов команды. Они поклялись вернуться в Финал четырех в 1982-м и выиграть титул для своего тренера. Для них эта задача имела колоссальную важность. Последнее, в чем они нуждались, это нагловатый новичок с длинным языком, способный навредить внутрикомандной химии взаимоотношений, которой они так дорожили. Дело было не в том, что Джордан забыл о желании команды выиграть национальный титул чемпиона. Он чувствовал себя участником программы Каролины и вспоминал, какое разочарование и расстройство принесло ему поражение «Тар Хиллз» той весной. Но все же осенью 1981-го он был всего лишь первокурсником, и его агрессивность получала смешанную реакцию.

«Помню, что многие люди считали его чрезвычайно наглым или говорили, будто он много треплется, – вспоминал Арт Чански. – А еще он хотел, чтобы его называли Мэджиком. Люди в Уилмингтоне начали называть его Мэджиком. Дин Смит сказал ему: «Зачем тебе становиться Мэджиком? Это имя уже носит кто-то другой». Если вы взглянете на брошюру, посвященную сезону Каролины 1982 г., то увидите, что в ней он просто Майк Джордан. «Как ты хочешь называться?» – «Меня называют Майклом». Дин сказал: «Ну что ж, с этого момента мы будем звать тебя Майклом Джорданом». Это был самый умный ход, на какой можно было только решиться, – так он стал просто Майклом. Называть его Мэджиком – да это ерунда какая-то. Дин умно поступил в этом вопросе».