— Даже не представляешь как, — Адриан мигом просветлел. Он уже и не чаял снова увидеть своё добро.

Чейз, стоящая последние минуты с упёртыми в бока руками, поглядела на вошедшего.

— Все вернулись? Отплываем, я так понимаю?

— Уже. И это… там ваш новый знакомый пришёл в себя…

— Отлично, — она ломанулась к двери, едва не снеся Картера, но замерла на пороге и строго пригрозила Адриану. — Мы не закончили.

— Да кто бы сомневался, — огорчённо выдохнул тот, провожая взглядом её удаляющуюся спину.

— Что-нибудь новенькое? Или всё тоже самое? — сочувствующе спросил Джек.

— Отец…

— Значит, старое. Крепись. Сам знаешь, она так просто не отстанет.

— Всё куда проще. Ещё немного и чувствую, я сдамся.

***

Всё то время, пока возлюбленная парочка выясняла отношения, Тамина бездумно бродила по нижнему трюму, периодически поглядывая на бездыханное тело Райана. Ей было не то, чтобы скучно… но становиться нянькой-наседкой не улыбалось.

Свисающие с низких потолков канаты и вылезающие не пойми откуда опорные балки, норовящие то и дело треснуть тебя по лбу, тоже настроения не поднимали. Из всех красот в нижнем трюме имелись разве что корзины с фруктами, так что устав бродить, вещунья занялась поеданием знаменитого кислого Харитского винограда. Мелочь, а приятно.

Лодыжка продолжала болеть и доставлять массу неудобств, так что под конец пришлось приютиться на отсыревшем за долгие годы матрасе рядышком с Брандом. Аманда уже немного поколдовала над ним: перевязала руку и промыла раны, так что видок у их бывшего тюремщика теперь был вполне себе приличный.

Тамина, отщипнув губами от ветки очередную ягоду, задумчиво пробежалась юркими, но уже далеко не безупречными от стычки в пустыне коготками по руке Райана. От бинтов на запястье и выше, пока в районе стёсанного об камни плеча её не перехватили за запястье.

Бранд резко открыл глаза.

— Очнулся, птенчик? — улыбнулась вещунья. — Виноградика хочешь?

— Где я?

Требовательные нотки вызвали у вещуньи очередную порцию умиления.

— На кораблике… Руку отпусти, мне же больно.

Просьба была пропущена между ушей.

— На каком корабле?

— На большом таком… — Тамина оглянулась туда, где по её подсчетам за тонкой перегородкой и высокой баррикадой бочонков и коробов должен был находиться кто-то из матросов. — Мальчики, тут пленник очнулся. Позовите кого-нибудь из старших.

— Пленник? — Райан хмуро поглядел на вещунью, игнорируя раздавшийся над головой топот. Просьба явно была услышана.

— Само собой. Мы уже побывали у тебя в гостях, теперь твоя очередь. Так отпустишь? — пальцы только сильнее впились ей в кожу. — Эй… — нахмурилась Тамина. — Мне, несомненно, приятно твоё внимание, но не все девушки любят грубое обращение. Мне вот, например, нравятся нежные мужчины… Кстати, что там с твоей семьей? Что за невыполненное обещание? Только не смотри так удивлённо. Ты же сам только что подумал о них…

Райан резко ослабил хватку.

— Не прикасайся ко мне, дьяволица… Слышишь? Никогда.

Вещунья раздосадовано потёрла запястье.

— Вот даже не обижусь на оскорбление. Как хочешь, так и называй… — она гордо поднялась с места, и чуть пританцовывая, медленно покружилась по трюму, стараясь осторожней наступать на больную стопу. — Смотри только сам не поддайся искушению.

— Какому ещё искушению?

— Всякому. Подойти. Прикоснуться. Поцеловать… Рано или поздно ведь захочешь. Все хотят. Таков мой дар, — очередной поворот и она едва не столкнулась нос к носу с выросшей ей наперерез каменной статуей Райана. — Только не говори, что надумал бежать? Меня ты, может, и обезвредишь, а вот судно полное вооруженных ребят вряд ли. К тому же мы уже отчалили от берега, разве не чувствуешь? Вплавь добираться до суши далеко, а с больной рукой ещё дольше.