Вообще, после наполеоновских войн межкультурный обмен развивался очень бурно, без него стало невозможным понимание искусства всего XIX века.

В ХХ веке обмен культурными ценностями стал ещё более интенсивным, благодаря значительному экономическому, техническому и культурному прогрессу европейских стран.

В Латвии, особенно в архитектуре её столицы – Риги, стоящей на перекрёстке путей между Западом и Востоком, этот обмен вызвал к жизни все стилистические направления ХХ века – эклектизм, модерн, конструктивизм (функционализм) и постмодернизм. Каждое из этих стилистических направлений, в свою очередь, испытало на себе влияние культур различных европейских стран, а в конце 20 века – и американской архитектуры.

Уже с середины XIX века межкультурные связи сказались в архитектуре многих европейских стран. Эклектизм (от греч. выбираю) стал тем течением, который использовал при строительстве новых зданий все стили прошлого, начиная от искусства Древнего Египта и заканчивая стилем ампир. Чем объяснить бурное вторжение эклектизма в европейскую архитектуру XIX века? Дело в том, что эклектизм того времени возник под влиянием двух факторов: изменениями в общественном (и художественном) сознании и демократизмом самого европейского общества после наполеоновских войн.

Глубокие изменения в общественном и художественном сознании сопровождались коренным пересмотром эстетических идеалов. На смену философии Просвещения, когда безраздельно царствовала ордерная система классицизма, приходит сознание, окрашенное романтикой и историзмом, поэтому в кругах творческой интеллигенции возрастал интерес к прошлому Европы, особенно после раскопок Геркуланума и Помпеи, к культуре народов Востока, именно романтизм и историзм одушевляли художественное сознание общества.

Историзм стал специфической для общества 19 века системой восприятия мира. Это был период осознания необратимости времени, каждого этапа истории культуры в его оригинальности и одновременно – период настойчивых попыток проникнуть в закономерности исторического процесса, логику его развития.

Сопоставление настоящего и прошлого, желание понять своеобразие исторического пути и будущего нации через историю культуры своего народа и давно ушедших народов, чувство сопричастности к мировому историческому процессу и непроизвольная потребность выразить себя и своё время в архитектурных формах – такова характерная особенность мировоззрения середины 19 века и его результата – архитектурного эклектизма.

Подобное мировоззрение (историзм) и привело к заимствованию форм из других эпох и народов, в то время как до 19 века зодчество удовлетворялось, главным образом, одной стилеобразующей формой – ордерной системой классицизма. Теперь же художники «переносятся» в иную историческую эпоху, отсюда появление ретроспективного художественного мышления, ретро и неостилей. Уже в названии «эклектика» содержится указание на будто бы бессистемное соединение элементов разных стилей. Внесение фрагментов этих стилей в иной культурный контекст, объединение их в одном произведении кажется безусловным доказательством бесстилия (на этом основании долгое время искусствоведы оценивали произведения такого рода, как художественно вторичные, не обладающие той эстетической ценностью, которая присуща целостным и завершенным произведениям, построенным по законам стиля).

Современный культурологический анализ «эклектики» заставил переменить такое отношение, открыв в этом явлении, как это ни парадоксально, наличие «стилевого качества» – организующего начала, а именно, принципа свободного выбора среди равнозначных форм, призванный, сохраняя старое конструктивное начало прошлых стилей, придать традиции современную интерпретацию. Этот подход по – новому решал основополагающую дилемму архитектурного творчества – сочетать эстетический и утилитарный принципы формообразования. В середине XIX века, в период бурного развития капитализма, утилитарность стала приоритетной. Красота прошлых архитектурных стилей, приобретая чисто декоративное значение, переносилась в новый мир прагматики как необходимое звено исторического диалога, настоящего и прошедшего, как средство, позволяющее человеку XIX в. ощутить себя ближе к тем историческим событиям, которые происходят вокруг него.