Ни вешалки, ни, даже, шкафа, только открытый настежь сундук с четырьмя секциями, отделенными тряпичными перегородками.

И, судя по тому, что на кроватях, кроме простенького белья и шерстяных одеял, никого не было – Арди пришел первым.

– Это временно, – пообещал сам себе Ардан.

Он не то, чтобы был сильно избалован по жизни, но с самого детства привык к собственному углу. А здесь не то, чтобы этого самого угла не имелось, но, стоило перешагнуть порог, как грудь немного сдавило. Будто он снова оказался в лифте.

Что там Эмергольд говорила о боязни замкнутых пространств?

Но о том, как найти другое жилье, о первых лекциях, о своих будущих соседях, о тайнах собственной семьи, что не спешили открываться до конца, и обо всем другом Арди подумает завтра.

Приставив к столу саквояж и закинув вещевой мешок на верхнюю койку, Арди неловко забрался на неё и улегся. Его нос от потолка отделяла всего одна ладонь. Он буквально видел, как от дыхания потеет старая краска.

Арди улыбнулся. Утром он просыпался в покоях Дворца Царей Прошлого, а ночью засыпал в тесном подвале Университета. И, казалось, что между двумя этими событиями пролетела маленькая жизнь.

День, наконец, закончился.

Ардан проснулся из-за характерного скрипа дверной петли. Машинально попытавшись принять сидячее положение, юноша ударился головой о потолок и, зашипев не хуже лесного кота, потер ушибленный лоб.

Проморгавшись, он посмотрел в сторону полоски стекла, заменявшей здесь окно. Его выбор пал на верхнюю полку, несмотря не тесноту, именно из-за этой, во всех смыслах, небольшой детали. Ардан привык просыпаться вместе с солнцем и никогда не заводил будильника. Более того – даже не имел оного.

Но, как и всегда, Метрополия в целом и Императорский Магический Университет в частности решили преподнести очередной сюрприз. Ночью этого Ардан, даже со зрением полукровки матабар, не заметил, но полоска стекла оказалась настолько мутной, покрытой жиром и грязью, что сквозь неё проникали лишь самые ретивые и бойкие лучики даже не солнца, а сумеречного, вязкого света столичного утра.

Повернувшись в сторону, Арди увидел примятые постели, стоявшие около кроватей саквояжи и сваленные в кучу вещевые мешки. Видимо, его новые сожители смогли заселиться лишь под самое утро и тоже не стали разбирать пожитки. Одно удивительно – Арди уснул так глубоко, что не проснулся, когда несколько люд… Первородных зашли внутрь.

Что же…

Потянувшись, Ардан снял ботинки, повязанные за шнурки и повешенные у изголовья его яруса. Свои костюмы и обе пары туфель, выданных Анорскими, Арди убрал в мешок до лучших времен. Времен, когда он сможет их продать и распрощаться со своим долгом…

Обув рабочую обувь, он сменил рубашку (благо, Татьяна выстирала все его вещи, за что юноша был ей сильно благодарен) скорбно осознав, что у него осталась в запасе всего одна. Застегнул пояс с широкой ременной бляхой, убрал нож в ножны за спиной у поясницы и, попутно, вытащил из саквояжа зубной набор. Вооружившись ворсистой палочкой и порошком, он выглянул в коридор.

Там, за дверью, оказалось довольно оживленно. Студенты сновали вдоль стен. Кто-то, с такими же палочками и баночками для порошка, спешил в ванные помещения, а другие, приглаживая плащи и вооружаясь посохами, перекидывали через плечо странные, кожаные сумки, чем-то напоминающие почтальонские, после чего отправлялись к лестницам.

– У тебя какая первая лекция, Дувин? – мелодичным тоном спросил высокий, несколько ниже Ардана, юноша с длинными, острыми ушами, но черными, как смоль, волосами. Эльф-полукровка.