– Не сейчас, Альфред. Мне нужно время, чтобы привести себя в порядок и немного отдохнуть.

– А если я тебе его не дам?

– Мы столько ждали встречи, что несколько часов ничего не изменят. Мне бы хотелось, чтобы наша первая близость не походила на перекус в бистро. Подожди немного, и я предложу тебе изысканное блюдо.

– О, какие гастрономические аллегории! Мне сразу захотелось есть. Пары часов тебе хватит, чтобы довести внешность до совершенства?

– Жене полковника, конечно, быстрые сборы не впервой, но все-таки давай остановимся на четырех часах.

– Это будет целая вечность, но я готов потерпеть. Через четыре часа я заеду за тобой, и мы отправимся поужинать в ресторан, а потом вернемся в твое гнездышко. Надеюсь, Аннет будет к тому времени видеть пятый сон и не станет мешать нам наслаждаться жизнью.

Маргарета хотела заметить, что ее камеристка столько перевидала мужчин в ее квартире, что о подобных мелочах не стоит даже заикаться, но вовремя остановилась. В конце концов, она не так хорошо знала Альфреда (длинные письма не в счет), чтобы дразнить его упоминанием о соперниках. Кто знает, насколько он ревнив!

Не отвечая на его просьбу, она только на мгновение крепко прижалась к широкой груди и, отшатнувшись, потянулась к витой бронзовой ручке, но ее спутник успел предвосхитить ее движение и распахнул дверь.

– О боже, Альфред!

Квартира была оформлена во входящем в моду стиле югендштиль – немецком модерне, и обставлена мебелью ручной работы. На столике у окна стояла ваза с огромным букетом лилий, от аромата которых у Маргареты закружилась голова.

– Увы, я не нашел орхидей, которые, конечно, больше бы тебе подошли. В моем представлении ты такая же, как они, – невинно-порочная и дурманяще красивая.

Из спальни выглянула Анна. Держа в руках охапку расчесок и щеток для волос, поинтересовалась, не желает ли мадам принять ванну. Мадам желала.

Мягко, но решительно, выставив Кипера за дверь, Маргарета смогла наконец сбросить шляпку и туфли и, закружившись, упасть в большое мягкое кресло, обтянутое белой кожей.

– Похоже, Аннет, мне здесь понравится.

– Да, мадам. Месье Киперт очень щедр.

– Вот именно! Но знаешь, что удивительно: в Париже мне казалось, что я умру от счастья, если он только ко мне прикоснется…

– А сейчас, мадам?

– А сейчас мне очень нравится вид из окна. Надеюсь, я не совершила глупость. Возможно, надо было из Монте-Карло ехать в Париж, а не сюда. Или, наоборот, пробыть там до конца сезона. Знаешь, этот забавный дамский воздыхатель Массне так не хотел, чтобы мы его покинули, даже обещал написать оперу специально для меня.

– Мадам собирается петь?

– Мадам собирается принять ванну, чтобы успеть собраться к сроку, иначе герр Киперт будет очень недоволен. Не будем расстраивать Альфреда в первый же вечер, для этого у меня будет еще куча времени. И знаешь, Аннет, в форме он был гораздо интереснее. Гораздо…

Она подмигнула своему отражению в высоком зеркале и, вытащив шпильки, держащие гриву черных, как смоль, волос, отправилась осваиваться на новом месте.

Когда вечером Альфред заехал за Маргаретой, она уже ждала его в роскошном бархатном платье глубокого зеленого цвета. На сильно открытой груди покоилось золотое ожерелье, в рисунке которого просматривались восточные мотивы. Выслушав причитающуюся дозу комплиментов, она позволила накинуть себе на плечи плащ и, взяв спутника под руку, отправилась покорять столицу Германии.

Честно говоря, после Парижа Берлин показался ей слишком строгим, мрачным и деловым. Может быть, в этом была виновата погода, может быть, небольшое разочарование от встречи, на которую возлагались большие надежды.