- Арчибальд, - нежно проворковала Аглая, делая шаг вперед, - здравствуй, милый, давно не виделись.
- У нас гости, родной? – раздался сзади мягкий женский голос, очень знакомый, надо признать, голос…
26. Глава 26
Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив.
Молодая, с чувственным оскалом,
Я с тобой не нежен и не груб.
Расскажи мне, скольких ты ласкала?
Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?
Знаю я — они прошли, как тени,
Не коснувшись твоего огня,
Многим ты садилась на колени,
А теперь сидишь вот у меня.
Сергей Есенин. «Ты меня не любишь, не жалеешь»
На обед Лена собиралась, как на войну. О, она-то прекрасно понимала, для чего в замок пожаловала бывшая, - прочитала скандальное интервью с альвом, решила пожалеть бедного-несчастного бывшего любовника, которому так не повезло со стервой невестой. Но нет, раз уж Лене вымотали столько нервов, убеждая в необходимости выйти за Арчибальда, она не отдаст его какой-то там отлично сохранившейся древней магичке, до последнего будет сражаться. А то что ж это делается, люди добрые, свадьба буквально через три-пять дней, а жених невесте рога наставляет!
Отец, зайдя в спальню Лены за полчаса до обеда и застав ее в платье и накрашенной, качнул головой:
- Мы с Асмортусом тоже за столом будет. Иначе вы трое весь замок спалите.
Лена только фыркнула в ответ, внимательно рассматривая себя в зеркале. Прислуга постаралась на славу, с той стороны стекла на Лену смотрела стройная молодая женщина с четкими чертами лица: подведенные черным карандашом глаза, накрашенные алой помадой губы, наведенные брови. Волосы собраны в простой и в то же время изящной прическе: заплетенные в косу, свернуты в пучок, закреплены шпильками и украшены не особенно пышным белоснежным ажурным бантом. Впрочем, пышность в волосах и не была нужна. Лена успела изучить своего жениха: он был старомоден, а значит, предпочел бы увидеть невесту в платье, похожем на те, в которых танцевали на балах в девятнадцатом веке на Земле. А потому наряд выбирался тщательно: нежно-розового цвета, с пышной юбкой, узким лифом, расшитым серебряными нитями, рукавом длиной до локтя и небольшим, но манящим декольте. Никаких украшений Лена не надела - только отвлекать будут проголодавшегося по женскому вниманию жениха от ее белой груди. На ноги – нежные туфли-лодочки под цвет платья, и вот уже Лена под руку с обряженным в камзол, рубашку и штаны отцом спускается по лестнице, в холл.
- Арчибальд, - услышала она мягкий грудной голос магички и сразу напряглась, - здравствуй, милый, давно не виделись.
- У нас гости, родной? – стараясь говорить как можно мягче, буквально пропела Лена.
Арчибальд повернулся к ней резко, несколько секунд просто пожирал глазами, потом, видимо, заметив, наконец, будущего тестя рядом с дочерью, опомнился, подошел, подал руку, недовольно сверкнув глазами.
- Да, милая, моя старая знакомая решила навестить… нас.
Паузу Лена заметила и оценила. «Нас», значит. Осталось ткнуть эту самую «старую знакомую» в «нас», чтобы не лезла со своим ненужным вниманием и деланым сочувствием.
Арчибальд сидел во главе стола, медленно жевал кусок хорошо прожаренной ранаи, морской рыбы, и старался не выдавать своих чувств и эмоций. Действие за столом все больше напоминало ему представления скоморохов, частенько появлявшихся в городах с палатками и животными на цепи. Рядом с ним, справа, сидела, приторно улыбаясь, Лена. Ее грудь так и манила Арчибальда своей белизной. Скрытая тканью платья, она разжигала воображение, заставляя Арчибальда каждый раз при взгляде на нее мысленно облизываться. Возле Лены расположился ее отец, одетый в те же цвета, что Арчибальд. Владыку демонов отлично знали во всех трех мирах (демоническом, божественном и среднем, в котором жил Арчибальд), а потому и Аглая, и ее жених старались как можно меньше обращать на себя его внимание. Асмортус уселся с левой стороны от Арчибальда, довольно сверкал то и дело зубами, раздвигая губы в улыбке, и, похоже, наслаждался представлением.