- Я не Иветта, - голову, словно острые стрелы стали пронзать воспоминания, было невыносимо больно, словно под черепом рушится живая стена, - мое имя Лера.

Все погрузилось во мрак, сознание медленно уплывало из реальности. Ощутила лишь, как сильные руки подхватывают и крепко держат навесу.

Блаженная пустота перед глазами сменилась ненавистным воспоминанием.

- Лера, открой! – кто-то настойчиво стучит в дверь комнаты, сижу, сжавшись в углу, уткнувшись лицом в колени. – Я люблю тебя, ты же знаешь, я не хотел! Малышка, такого больше не повторится, обещаю!

Смотрю на руки: лопнувшие капилляры, синяки налились кровью. Губа саднит. Обручальное кольцо на пальце – символ самой фатальной ошибки юности.

Я знаю, он не хотел. Он добрый, другой. Я полюбила его другим, настоящим, не таким. Он запутался в себе.

Но это не унимает боли. Душа рвалась на куски. Я готова была ждать, пока все образумится. Не могла без него жить. Кому я нужна в этом мире кроме него?

Следующее воспоминание еще более болезненное.

Я в больничной палате, пустыми глазами смотрю в потолок. Мыслей нет, жажды жизни – тоже. Хочется выть от отчаяния.

Рядом только врач.

- Милая, вы точно упали? – женщина ободряюще дотрагивается до руки, безвольно откинутой на накрахмаленную простынь.

Она видит старые, почти зажившие синяки. Их видят все. Но мне, бывшей девочке из детдома, никто так и не рассказал, что это ненормально. За все три года брака, превратившегося в кромешный мрак с редкими лучами добра, никого не было рядом.

Я молчу. Говорить не хочется.

- Не волнуйтесь, у вас еще будет возможность забеременеть. Организм молодой, показатели быстро придут в норму.

Не хотелось этого слышать. Зажмуриваюсь, поворачиваюсь на бок, пытаясь подавить поток слез, подступающий к глазам. Его всегда еще больше злило, когда я начинала плакать.

Тогда я вспомнила многие события из своей прошлой жизни. Они сменялись, как кадры на  черно-белой фотопленке. Иногда вызывали радость и благодушную улыбку. Но чаще эмоции грусти и терзания несправедливости происходящего.

Я не была грубой. Всегда искала позитив, хотя почти всю жизнь угнеталась тьмой реального мира. И даже так не сломалась. Пропускала боль через себя и… отпускала. Слишком много ее кругом, чтобы давать сжечь собственную суть. Так я думала.

Вспомнить все не получилось, все равно ускользало что-то главное.

Очнулась вся в слезах, сразу стала щупать свой маленький животик, попыталась призвать огонь и облегченно выдохнула, когда получилось.

За окном было темно, солнце успело сесть за горизонт. Под потолком горел магический шар, медленно перекатываясь с одного угла в другой.

- Лера, ты как? – над кроватью склонился Эрен, у него было обеспокоенное выражение лица, между бровями образовалась тревожная складка.

Сразу вспомнились его глаза, налитые гневом, сжатые кулаки, грозный, недовольный голос, когда дракон увидел меня с Аркасом. Я слишком хорошо знала, что за этим следует. И ни одну секунду жизни больше не намерена была такое терпеть.

Душу пронзил застарелый страх, выпутавшись из одеяла, я отскочила в сторону, выставляя перед собой ладони.

- Не подходи ко мне! – прорычала и диву далась, сколько решительности было в голосе.

На плечи легки чьи-то теплые руки. Дернулась, оборачиваясь, но успокоилась, заметив Аркаса. Схватилась за его ладонь, как за спасательный круг сразу двумя руками.

- Пожалуйста, не оставляй меня с ним, - прошептала дрожащими губами, заглядывая в карие глаза.

Мужчина удивленно изогнул бровь, но кивнул. И я выдохнула.

- Что это значит? – хмурился Эрен, обходя кровать, он выглядел как хищник, собирающийся накинуться на добычу и сожрать ее целиком с костями: высокий, точно под два метра, хорошо сложенный и в крайней степени недовольный, но более-менее держал себя в руках, не распуская кругом сгустки тьмы.