– А я сразу понял, что это ты, – подал голос Роман, который стоял позади нас, и, сложив на груди руки, улыбался во все тридцать два зуба. – В первый же день, как ты появился на людях, это узнал. Правда, так и не решился с тобой заговорить на эту тему.

– По запаху, что ли, опознал? – буркнул я, вспоминая, что он действительно неоднократно пытался со мной о чём-то заговорить, но потом замолкал и не продолжал разговор. Оглядевшись, я поймал на себе несколько заинтересованных взглядов. Понятно, накладывать иллюзию уже поздно. Все, кто хотел, прекрасно успел рассмотреть меня со всех сторон.

– Не только, – хмыкнул он, подходя ближе. – В основном по движениям. Ты же занимался с нами в общей группе. Да и появился ты в монастыре буквально из ниоткуда. И это не считая того, что настоятель к тебе относится иначе, чем к другим клирикам. Тут два и два сложить не составило труда.

– Какой глазастый, – пробурчал Павел. – И почему он такой умный, и всё ещё живой? Непорядок. Миша, это нужно срочно исправить. Давай, пырни его, а потом скажем, что он был одержим. – Вполне серьёзно предложил кровожадный артефакт. Я только тяжело вздохнул, показывая, как отношусь к его плану.

– Надо было сразу сказать о твоих догадках, – ровно ответил я, рассматривая Романа.

– Если тебя прячут, значит, это для чего-то необходимо, – пожал он плечами. – Зачем нарушать стройную теорию твоей гибели.

– Роман, проводи Власова к целителям. – Прозвучал голос отца Фёдора рядом с нами, прерывая наш разговор.

Оборотень кивнул и подошёл к парню, которого я обнаружил в пещере, после чего помог ему подняться на ноги. Выглядел он довольно плохо. Бледный, с ссадинами на лице и руках. Внутренних повреждений заметно вроде не было, но кольца были полностью истощены, а оболочка первозданной энергии вокруг сердцевины души местами разрушена. Похоже, для ритуала обретения плоти Власов подходил больше остальных пленников, но всё-таки что-то у Первого Стража пошло не так, раз он прервал процесс поглощения его души, переключившись на меня.

– Что мы будем делать дальше? – спросил я у настоятеля, когда Роман вместе с Власовым отошли, а двор начал постепенно становиться пустым. Людей под руководством старших клириков осматривали целители и провожали внутрь монастыря, через главный вход.

– Вы ничего не будете больше делать, Михаил Юрьевич. – Яркая вспышка резанула по глазам, и прямо перед нами открылось окно портала, из которого вышли Лебедев и князь Мстиславский. То-то прозвучавший голос показался мне знакомым.

Со Светлейшим князем Иваном Фёдоровичем я не был близко знаком, да и видел его всего пару раз в глубоком детстве. Ну что я мог сказать, с тех пор он нисколько не изменился. Молодой, на вид лет двадцати двух – двадцати пяти, с утончёнными чертами лица на светлой коже и пронзительного цвета светло-голубыми глазами. Мне иногда казалось, что он мог превратить человека в глыбу льда одним лишь взглядом. Его чёрные волосы неровно отросли и теперь топорщились в разные стороны. Внешность как никогда была обманчива, потому что он точно был как минимум ровесником моего отца, если не старше.

– Жуткий тип, он мне не нравится ещё больше того оборотня, – буркнул Павел. – Но тут союзников точно не выбирают, да и кинжал в этом случае не поможет. А знаешь, что меня волнует больше всего? Почему эти свихнувшиеся духовные останки Первого Стража решили вернуться в этот мир в человеческом обличии именно сейчас?

– Понятия не имею, – тихо ответил я, отойдя в сторону подальше от Курьянова и Константиновской, которая буквально прожигала злобным взглядом появившегося из портала Лебедева. Отец Фёдор пока бегло что-то объяснял прибывшим магам, поэтому все были заняты делом, и никто на меня никакого внимания особо не обращал. – Как я понял, он был длительное время заточен, по крайней мере, магические цепи, сковывающие его тело, красноречиво об этом свидетельствуют.