У Лео Парселя жесткие темные волосы, одна прядь вечно падает на лоб, и Ортленд не имеет отношения к убийству чиновника. Не имеет.

Эльза вскарабкалась по лестнице на бортик, все еще откашливаясь и вытирая лицо. Конечно, Лео было неприятно ее видеть после инцидента в посольском особняке. Лео отказался сотрудничать, он в своем праве, и это к лучшему, потому что Эльза так и не придумала, как объяснить своему начальству необходимость привлечения букашки к расследованию…

…Ну вот, прекрасно, спасибо, мама. Теперь это слово привязалось еще и к Эльзе, а она, вообще-то, официальное лицо, и, общаясь с подчиненными или журналистами, может забыться и ляпнуть. А ведь известно, что аналитики Ортленда обожают просматривать пресс-конференции Министерства обороны Альтагоры, в особенности – сыскного отдела…

Пошатываясь, она вышла из бассейна в душевую – на три минуты раньше, чем обычно. Надо спешить; ей предстоит опросить сегодня множество важных и занятых людей.

– Нет, я его не убивал и не платил за его смерть. Да, я, вероятно, займу его место во главе департамента. Что еще вы желаете знать?

Под взглядом господина старшего методиста Эльза чувствовала себя школьницей в кабинете директора. Как же глубоко въелся этот страх: уже и в армии она отслужила, и на юрфаке отучилась, и доросла до майорской должности, и раскрыла десятки сложных дел, но от знакомых интонаций хочется уткнуть глаза в пол, покраснеть и извиниться.

– Когда вы виделись с погибшим в последний раз? – Эльза надеялась, что на лице ее мысли не отразились.

– В день его смерти. – Методист прищурился. – На совещании. Да, у нас случился конфликт в присутствии нескольких десятков людей. Вернее, это давний конфликт, позавчера мы просто… открыто высказали друг другу претензии. Идея массового снабжения школ «аналоговыми компьютерами» виделась мне – и видится до сих пор – колоссальной аферой. Господин Найт был идеалистом, его-то в корысти я не подозреваю, но вот исполнители…

Он поморщился, как от гнили, и покачал головой.

– …Исполнители радостно освоили бы любые суммы, это же ненасытная утроба. «Аналоговые компьютеры» – рухлядь. Если мы хотим нормально учить детей, нужны современные устройства, а значит, на базе технологий Ортленда. А значит, мы должны покупать у них лицензии, воровать, развивать, использовать…

Он двумя руками, с усилием поднял предмет, лежащий перед ним на столе, и Эльза только сейчас поняла, что это железнодорожный контейнер размером с обувную коробку. Синий, металлический, с затейливыми логотипами на боках.

– Знаете, что это? Это их оригинальные жидкокристаллические экраны, не экспортный вариант, а для внутреннего использования. У них строгое таможенное законодательство, но везде можно найти лазейки! Анализируя вот эти маленькие штучки, мы сможем выучиться и в будущем развивать электронную промышленность. Учитывая преимущество, которого добились букаш…

Он закашлялся, подозрительно глядя на Эльзу.

– Взять хотя бы недавний дипломатический кризис, – заговорил тоном ниже. – Начнись война – что мы сможем противопоставить? Наши специалисты по компьютерной безопасности не справляются с фишинговыми программами на собственных устройствах. Не потому, что они глупее, а потому, что их не учили, у них нет опыта. Хорошо, что кризис благополучно разрешился, но надолго ли?

– Вас послушать, – холодно сказала Эльза, – так убийца прямо-таки осчастливил Альтагору, прикончив Фридриха Найта, дурака и вредителя.

– Я так не говорил. – Господин методист доверительно улыбнулся. – Вы уже встречались с его женой? Бывшей, я имею в виду? Вы знаете, до чего они друг друга ненавидели?