- Уф, задушишь, Медведь, - заворчала она, но попыток вырваться не предпринимала.

- Скучать буду, - шепнул ей на ухо Мишка, прижимая губы к нежной коже.

- Миш, я же работаю, - попыталась призвать Маша свой и его здравый смысл.

- Я знаю, знаю, - бормотал он, покрывая легкими поцелуями румяные щеки, - Мне тоже ехать надо. Тренировка в два.

Но целовать не переставал. Обнимать – тоже. Наоборот, сильнее прижимал к себе, а наткнувшись на Машины теплые губы своими, не смог отказаться от глубокого, медленного поцелуя.

- Скоро новый год, - Маша с трудом, но отстранилась, - У меня куча работы, отчеты.

- Новый год, да! – Миша вспомнил основную цель визита, - Ты же приедешь в Джедай на Новый год.

- А?

- Ваши собираются в Москву, встречать новый год. К нам так однажды с Мурманска народ приезжал. Было весело.

- О, я слышала, - подтвердила Маша, - Но как-то не тянет ночевать на матах. И вообще… Не люблю я Москву.

- Зачем на матах? Будешь у меня ночевать. Даже гостевая комната есть. Хотя вряд ли разрешу тебе там спать.

- Ты такой радушный, - усмехнулась Крылова.

- Я-то? А как же. Вообще на каникулы приезжай. Погуляем по новогодней столице – это красиво.

- Не люблю я Москву, - повторила Маша.

- Ко мне приезжай тогда. Будем сидеть дома. Или лежать. Шторы задерну, ты той Москвы и не увидишь.

Маша хитро прищурилась.

- А ты Новый год на Красной площади встречал?

- Нет. С ума сошла? Туда не прорвешься. Если и отстоишь все очереди и контроли, то вымерзнешь. Надо оно?

- Я хочу, - уперлась Маша, - Обещай, что сводишь Куранты послушать, тогда приеду.

Мишка выдохнул обреченно. Словно собирался подписать контракт на душу кровью. Но Маша была в его объятиях, улыбалась хитренько, смотрела с вызовом. Не мог он отказать ей. И себе в удовольствии заманить в гости.

- Ладно, - сдался он, - Но ты же не любишь Москву.

- Ну и что? Это же Красная площадь и Куранты.

Мишка закатил глаза, но спорить с потрясающей женской логикой не стал. Просто притянул к себе, чтобы снова зацеловать. И шептать сквози поцелуи:

- Скучать буду. Еще две недели. Приезжай ко мне…

- Ненавижу Москву.

- Тогда я сам…

- Работы много, Миш, конец года.

Он выдохнул и снова поцеловал, смиряясь, прощаясь.

- Ух ты, - раздалось сзади.

Маша тут же отпрыгнула, снова прячась в своем укромном рабочем углу от веселых глаз Тульского.

- Антон. Доброе утро, - промямлила она, облизывая губы.

- У тебя так точно, Марья, - хохотнул Тульский, - Михалыч.

Они пожали руки.

- Все прошло хорошо?

- Тренировка? – уточнил Миша, - Да, отлично.

- Смотрю и другие планы сбылись, - продолжал издеваться Антон, - Ромке не придется тебе морду бить?

- Тох, ты Рому не впутывай. Хватит, что и ты по колено во все это влез, - подала голос Крылова.

- Маш, я не хотел. Это все он, - оправдывался Антон и ткнул пальцем на Симонова.

- Да-да, это все я, - подтвердил Мишка, - Рад был повидать, Тох.

Он снова протянул руку, теперь уже прощаясь.

- Взаимно, - принял рукопожатие Тульский.

- Маш, позвоню, ага? – уточнил на всякий случай.

- У тебя есть мой номер? - она скосилась на шефа, - Ты ведь понимаешь, что это редкое свинство - раздавать телефоны сотрудников…

- Ой, Маш, прекращай. Свинство – сосаться на рабочем месте. Хорошо еще, что я только поцелуи застал.

- Да ты… да я… - у Маши не хватало слов.

Мишка и Тульский захохотали.

- Не злись, малыш, - Симонов быстро чмокнул ее в губы, - Я позвоню.

И быстро вышел, боясь, что будет сидеть тут до обеда. Трепаться с Тульским и целоваться с Машкой. А в Москве его ждал Джедай и работа.

На выезде Миша взял себе кофе, зная, что обязательно устанет даже от не очень долгой дороги. Как ни странно, но напиток оказался очень даже сносным, в меру крепким. Обычно на периферии умельцы разбавляли. Да и в столице – тоже. Нужно было знать места. Поэтому заправку под Тулой Миша сразу определил, как годное заведение.