И к этому способу тоже надо подготовиться.

Рюкзак я кладу обратно в шкаф и выхожу из комнаты.

Катя сидит в гостиной, смотрит телевизор. Выглядит она не очень, кажется, что переживает, но после папиного письма я теперь ко всем отношусь с подозрением.

Прохожу мимо Кати и иду к входной двери. Сергей стоит на крыльце и курит, уставившись куда-то на горизонт. Замечает меня, потому что пол крыльца скрипит, и спрашивает:

– Куда-то собрались?

– Нет. Я здесь, хочу просто воздухом подышать.

Сергей кивает так, как будто разрешает. Угу, очень нужно мне его разрешение.

Медленно спускаюсь с крыльца и иду к торцу дома, а затем и за дом, там стоят качели. Они мне совершенно сейчас не нужны, но помогут. Сажусь на них и рассматриваю стену дома. По периметру есть лесенка, она декоративная, для вьюнка, который посадил сам папа, когда мы сюда переехали. Отец мечтал, чтобы вьюн разросся и стал дому живой стеной. Но до этого пока далеко. Зато вот лесенка очень кстати. Меня раньше выдерживала. И с тех пор я не поправилась, а даже похудела. Спасибо фигнес-центру.

Прикинув, а точнее вспомнив маршрут, по которому я когда-то сбегала из дома в клуб, я самой себе киваю. Раскачиваюсь немного на качелях, для вида, потому что Сергей вдруг решает меня проверить. А как только он уходит быстро проверяю задний двор.

Старая калитка, ведущая когда-то в рощу, завалена дровами для бани. Но я протиснусь. На калитке висит лишь металлический крючок. Участки с той стороны обнесены забором рабицей, но не вплотную, пройти я смогу, до пожарного пруда, с противоположной стороны которого располагается уже другой населённый пункт, точнее дачные участки, люди туда обычно приезжают по выходным.

Надо будет найти кусачки. На всякий случай, у дома Савельевых можно будет рабицу немного повредить. Савельевы уехали после нового года и их дом стоит не жилым, никак не продастся.

План есть. Всё продумано. Остаётся его правильно и тихо воплотить.

9. Глава 9

Перед своим марш-броском я планировала поспать. Но сон, как назло не идёт. Потому что я нервничаю. Ещё бы. Черт знает что меня ожидает, к чему это приведёт. И получится ли то, что хочет от меня папа?

Эх, папа. Вот не мог мне просто взять и все рассказать? А не устраивать такое.

Впрочем где он и что с ним сейчас я не знаю. В письме говорится лишь о том, что с ним случилось беда и что он не по своей воле пропал.

На кровати, изучая полоску света на потолке у окна от фонаря, я лежу долго. А потом закрываю глаза и наконец-то провалилась в сон. Но он чуткий, кажется я слышу все, что происходит: как по дороге проезжают редкие машины, как в траве общаются между собой сверчки, как шумит листва деревьев, колыхаясь на ветру. А так же чётко слышу, когда у меня под подушкой вибрирует телефон. Сработывает будильник, специально поставила без звука, только вибрацию.

Откидываю одеяло и встаю, стараясь издавать как можно меньше шума. Выглядываю в окно, где-то там, ещё далеко, только-только начинается рассвет.

На стуле, что стоит рядом, лежит одежда, которую я приготовила заранее. Надеваю белье, затем натягиваю темно-серые джинсы и чёрную футболку с тигровой мордой на груди. А затем надеваю темно синюю толстовку с капюшоном. Самым тяжёлым оказалось – это найти в моём пестром, женском гардеробе тёмные вещи, как указал отец в письме. Толстовка так вообще папина, велика, но сейчас так даже модно.

На ноги кеды, синие, на плечи рюкзак. В карманы джинс – ту часть денег, что я не положила в рюкзак, в карман толстовки – кусачки, найденные в ящике с инструментами. Я готова...