…вот и ведомо мне, царь Кощей, чьими стараниями проклятие то послано было, чрез которое Марьюшка твоя смерть приняла. А посему желание имею указать тебе того злодея. Здесь он, в царстве Тридевятом, прямо во столице. Посему хочу встретиться с тобой и самолично указать…

Здесь письмо обрывалось. Что там было? Адрес? Условия? Имя автора письма?

Я повернулась к посоху и позвала:

– Яр!

– Хр-р-а?

– Ты спишь?

– Так, вздремнул немного, – он зевнул. – А что, нашла что-то?

– Да вроде бы. Смотри, – я положила бумагу перед посохом.

– Н-да, дело серьезное, – прочитав, изрек тот. – Кощей и впрямь убийцу Марьи Моревны шибко искал. Теперь-то понятно, куда он сорвался. Ловушку царю нашему изготовили знаючи…

Перебивая его, в дверь постучали.

– Войдите! – громко сказала я.

– Утро доброе, царевна, – на пороге появился Костопрах. – Посох чародейский ваш весточку кинул явиться неотложно. Али нашлось чего?

Я кивнула и показала обрывок. Скелет подошел поближе и, взглядом спросив разрешения, быстро пробежал его глазами.

– Та-к, – протянул он. – Вот, значится, оно как выходит.

– Как оно выходит, я и без тебя вижу, – нервно буркнула я. – Отец точно знал того, кто ему письмо прислал, и доверял ему, раз по первому зову сорвался. Да только нам-то как предателя узнать?

Костопрах задумчиво почесал черепушку. Раздался неприятный скрежещущий звук. Я поморщилась. Опомнившись, он виновато взглянул на меня и произнес, оборачиваясь к комоду:

– Ну, раз пергамент у нас тут имеется, можно попробовать посмотреть на писца евонного через блюдо Всевидящее. Яблочко наливное, зачарованное покажет…

Скелет осекся. Мы оба дружно посмотрели на несчастный огрызок, одиноко лежащий на блюдечке с голубой каемочкой.

За спиной надсадно и нервно закашлялся посох.

Стало как-то очень стыдно.

– Я так понимаю, девайса для наблюдений у нас больше нет? – робко уточнила я.

– Нет.

Помолчали.

– Извините, – выдавила я наконец. – Я просто… есть хотела. А другим яблоком заменить нельзя?

– Можно-то оно можно, – отозвался Костопрах. – Но яблоня Молодильная только раз в десять лет цветет, так что еще семь годков подождать придется.

– Беда-а…

– Во всяком случае, в ближайшие десять лет у тебя будет отменное здоровье, царевна, – попытался найти положительную сторону в произошедшем скелет. – И раны мгновенно затягиваться будут, что тоже неплохо.

– Так я вроде и так бессмертная? – напомнила я.

– Ну-у… – Костопрах как-то странно замялся, но тут же добавил: – В любом случае ходить вечность с простудой, кашлем или раной гниющей не в удовольствие. А еще могут расчленить, колесовать, закопать заживо, утопить, спалить…

– Хватит! – не выдержала я – Все понятно! Чего жути нагоняешь?

Костопрах замолчал, поникнув головой.

– Совета просить надо. Помощи искать, – внезапно подал голос посох.

– У кого и где искать? – я повернулась к нему.

– Ну, раньше к Бабе-яге за мудростью ходили, но ее нет уже лет двадцать. Исчезла она… с вами. Вы вот вернулись, а она нет.

– Значит, с Ягой мы в пролете, – подвела я итог. – Костопрах, ты чего молчишь? Вон даже палка помочь пытается!

– Я не палка…

– Он не палка…

Скелет и посох заговорили одновременно и столь же одновременно замолкли.

– Ладно, кто там у нас есть из потенциальных союзников? Кто отцу моему хоть когда-нибудь помогал? – я решила не упускать инициативу и устроить импровизированный мозговой штурм.

– Лихо одноглазое, но к нему обращаться не советую. Сглазить может ненароком, а зачем нам еще больше неприятностей? – ответил Костопрах.

– Да уж. Кто еще?

– Соловей-разбойник, но его не советую тоже. Неуравновешенный, да и не шибко умен, все равно пользы особой не будет.