– Поэтому, – подхватив невольно поданную идею Йодля, продолжил Кейтель, – нам нужно сосредотачивать войска на разумном удалении от границ. Подальше от тактической авиации русских и их вездесущих диверсантов. В генерал-губернаторстве, например.

– Итак, господа, – тихо произнес Гитлер, мрачневший с каждой минутой обсуждения, – вы все считаете, что кампания этого года завершена? Между тем ни одна, – с каждым словом он повышал голос и теперь уже кричал, вскочив с места, – вы слышите, ни одна из задач этого года не выполнена! Я не говорю уже ни о достижении линии Архангельск – Астрахань, ни даже о взятии хотя бы таких центров, как Ленинград, Минск, Киев. Сейчас мы по-прежнему стоим, упершись лбом в линию Сталина. Откуда вы собираетесь начинать новую кампанию? С ее форсирования?! Так я вам скажу, чем это закончится! Наш доблестный Вермахт, конечно же, взломает ее, но заплатит за это слишком высокую цену! Не забывайте, что здесь русские готовились годами, залив тысячи тонн бетона, а до следующего лета дополнят свои старые укрепрайоны несколькими полевыми линиями обороны. На ее преодоление мы потратим все резервы и не сможем сразу развернуть дальнейшее наступление… нам будет нечем! А промедление, как вы уже видели, приведет к тому, что русские опять успеют возвести линию обороны, которую вновь придется взламывать. И так до бесконечности! Вместо стремительного натиска на восток мы раз за разом будем получать новые Верден и Сомму!

Яростно выкрикнув эту тираду в лица опешивших генералов, Гитлер устало сел и уставился невидящим взглядом в стену. В помещении установилась гнетущая тишина, которую не решался нарушить никто из присутствующих. Казалось, находись здесь муха, то и она прервала бы свое жужжание. Помолчав минуту, фюрер продолжил спокойным голосом:

– Господа, я не говорил этого раньше, не желая отвлекать вас от текущих дел, но существуют обстоятельства, заставляющие нас торопиться. Покойный адмирал, конечно, сильно оплошал в предварительной оценке сил русских, но в конце концов он сумел раскрыть их главный секрет. Этим летом, столкнувшись с новой техникой русских, все мы не могли понять, как расово неполноценные славяне смогли опередить лучших в мире германских инженеров? А между тем правда состоит в том, что они сумели раньше нас найти наследие предков. Спокойнее, господа, – взмахом руки он прервал начавшийся недоуменный шепот. – К сожалению, информация получена из разных источников и перепроверена уже после смерти адмирала. Это доказанный факт, а не чьи-то измышления. Увы, им уже удалось освоить часть этого наследства и создать образцы техники, намного опережающей наши возможности. Так что время работает против Рейха. Именно поэтому я был вынужден пойти на непопулярные меры, так огорчившие немецкий народ[9]. Более того, обстоятельства вынуждают меня сделать дальнейшие шаги в этом направлении. В течение сентября все предприятия Рейха должны быть переведены на круглосуточный режим работы. Кроме этого, – Гитлер опять начал распаляться, – я объявляю о создании фольксштурма, куда будут записаны все мужчины в возрасте от шестнадцати до шестидесяти лет, кроме рабочих, занятых на военных заводах! Каждый представитель германской расы должен внести свой вклад в общую победу! Вы слышите?! Каждый! Я заявлял и готов повторить это много раз: сейчас для нас любой мальчишка с винтовкой в руках полезнее, чем тысяча мудрецов!

Прокричавшись и вновь сбросив накопившееся напряжение, Гитлер продолжил спокойнее:

– Я приказываю немедленно начать подготовку к новому наступлению. Поскольку сил недостаточно для активных действий по всему фронту, главной целью назначаю Киев. Мы должны не только занять этот город, но и закрепиться на левом берегу Днепра, создав хотя бы несколько стратегических плацдармов. Кейтель, для формирования ударной группировки привлеките все резервы. Берите людей и технику откуда угодно, но создайте ударный кулак, способный не только проломить укрепления русских, но и занять Киев. На подготовку наступления вам отводится не более пяти недель.