- А в этот раз мне можно разговаривать?

***

      Холодный свет лился из широкого окна. Рваными хлопьями за стеклом кружился снег. Так хотелось бы выбраться на улицу да просто постоять под ним немного. Привести в порядок мысли или… сбежать. Сбежать, чтобы больше не возвращаться сюда, но ведь голос найдет в любом месте, где бы ни спряталась.

- Я бы настоятельно рекомендовал вам отвечать тогда, когда вас спрашивают.

     Кивнув, сделала глоток обжигающего чая. В нем угадывались приятные травы, но какие именно, распознать не смогла. Растения точно не мой конек.

- Ваша компаньонка поведала мне, что слухи о вашем образовании сильно преувеличены. Вас уже поздно обучать языкам, но танцам, игре на фортепиано и пению, вы должны научиться. Преподаватели будут приходить ежедневно после завтрака, и пока вы не выучитесь, о балах можете даже не думать.

     И здесь обучение. Да что ж они все одинаково мыслят, что ли? Я уже через неделю без чьей-либо помощи скончаюсь в таком режиме!

- Почему вы молчите? – нахмурился мужчина.

- Потому что вы у меня ничего не спрашивали, – ядовитая улыбка змеей вползла на мои губы.

- Спрашиваю. Как вы относитесь к занятиям?

- Если в этом есть необходимость, то пусть будут.

- Конечно, есть! – вспылил старик. – Я не хочу опозориться в вашем обществе!

- Так может быть, это вам следует брать уроки? Раз ВЫ не хотите опозориться… - придиралась к словам намеренно.

     Это утро точно не входило в список добрых. Раздражение накатывало волнами.

- Катринетта! Я не потерплю такого поведения в своем доме! Я ведь могу повлиять на вас по-другому!

     Чувствовала, что останусь голодной в этот завтрак, если беседа и дальше будет проходить в таком ключе.

- Позвольте узнать, каким способом?

- Ваш отец и королевский палач могут познакомиться очень тесно.

     Вот мы и перешли к угрозам. К бессмысленным угрозам.

     Кем бы ни был тот человек, мне его не жаль. Только полная свинья может проиграть свою дочь в карты, словно какую-то вещь. Королевский палач? Дайте два!

- Разрешите напомнить, Герцог де Вилан, я – сирота. – Хотелось встать и выйти, но такой слабости себе позволить не могла.

     Это тот же бой, но только словесный. Закончишь разговор, уйдешь – покажешь свою слабость, докажешь, что слова задели тебя. Прогибаться ни под кого не собиралась. Разотрут в порошок и даже имени не вспомнят.

- Я рад, что вы об этом не забываете, Катрин. Считаю разговор завершенным на дружеской ноте. – Расправив салфетку, мужчина положил ее себе на колени, собираясь завтракать.

- Я бы на вашем месте не торопилась приступать к трапезе.

- Почему? – вопросил удивленно.

- Потому что вы ошибаетесь, дядюшка. Наш разговор еще не завершен. Вы забыли поведать мне о моем скором замужестве.

     Нет, я прямо видела, как у него дернулся глаз! Клянусь, ему пора начинать принимать успокоительные капли! Как бы я без благодетеля раньше времени не осталась.

- Подслушивать – это дурной тон.

- Дурной тон - кричать на весь дом. Уверена, даже ваши соседи слышали все, о чем вы так эмоционально беседовали с Герцогом де Парион.

- То есть предпочитаете беседовать напрямую? – спросил этот интриган.

     Молчаливо кивнув в ответ, также расправила салфетку.

- И как же вы относитесь, дорогая воспитанница, к скорому замужеству?

- Отрицательно. В мои планы не входит умирать в ближайшее время.

- А где же визг, крики и обмороки? Что-то не вижу страха в ваших глазах, – улыбался с толикой ехидства во взгляде.

- Я не лгунья, но и не дура. Я не дам согласие на брак. Лучше уж я останусь в этом доме и позабочусь о старике…