Я уже не старалась улыбаться и делать вид, что все хорошо – сил не было и последние тратились на то, чтобы создавать видимость порядка. Рэй из лета заметил бы сразу перемены во мне, Рэй— сентябрьский с головой ушел в дела, накопившиеся за отпуск и часто звонил мне, предупреждая, чтобы не ждала на ужин.

Я не обижалась. Такой звонок означал, что мне можно ничего не готовить и не нужно одеваться. Бывали дни, когда я не ела вообще ничего.

Если это была не депрессия, то очень, очень близко. Обратил на это внимание не Рэй, а его коллега. Где-то через три недели после нашего возвращения раздался звонок в дверь. Рэй раньше уже звонил и говорил, что придет поздно, но я посчитала, что, наверное, освободился раньше. Я оглядела себя – пижамные шорты, растянутая майка на бретельках —было видно, что с кровати эта девушка сегодня не вставала. Решила, скажу, что очень болит голова— она действительно болела- и открыла.

Это был не Рэй. Если бы не мои заторможенные мозги, я наверняка сообразила раньше, что у него есть ключи. На пороге стоял Сантьяго с огромной папкой бумаг подмышкой.

Не знаю, кто из нас растерялся больше. Мы смотрели друг на друга через порог и мысли в моей голове метались со скоростью света: я не одета, какого черта он здесь делает, на мне нет лифчика, почему я не спросила, кто там.

Он начал извиняться:

–Простите, Мариза, ради бога, я к Рэю, я должен был позвонить, я, пожалуй, зайду в другой раз…

Врожденная вежливость победила. Я предупреждающе подняла руку.

–Стоп. Стоп. Сейчас разберемся. Сантьяго, давайте вы зайдете в дом, и мы все выясним.

Он вошел, и я кивнула ему на бар. Налейте себе выпить, а я пока переоденусь. Я быстро ополоснулась, стянула волосы в хвост, надела джинсы и свежую белую майку.

Он пил джин с тоником.

–Сделайте и мне, попросила я. -Так вы договаривались с Рэем о встрече? Я сейчас ему позвоню, он задерживается, наверное, забыл.

–Не стоит, Мариза, не беспокойте его. Мы разговаривали с ним на неделе и решили, что как-нибудь вечером я к нему заеду, но точный день не обговаривали и я должен был позвонить. Я еще раз приношу свои извинения за вторжение. Он допил свой джин и направился к выходу. У меня оставалось чуть меньше полстакана. Я залпом проглотила их и шагнула за ним, чтобы проводить, но не предусмотрела того, что на мой истощенный организм алкоголь подействует молниеносно. Меня резко повело и я едва не упала.

Сантьяго мгновенно оказался рядом. Подхватил меня, подвел к дивану, принес воды. Я готова была расплакаться от стыда и смущения. Если он подумает, что я алкоголичка? Если он кому-нибудь расскажет? Он молча ждал, пока мне станет лучше. Голову и шею словно зажало в тисках, плечевой пояс одеревенел, но постепенно в глазах прояснилось.

–Сантьяго, вы не должны хлопотать вокруг меня. Мне явно не стоило пить этот джин-тоник, но в остальном уже все намного лучше.

–Ты.

–Простите, не поняла?

–Ты, Сантьяго. Не вы. Я еще не старик.

Я слабо улыбнулась. -Хорошо. Засчитаем спасение дамы за брудершафт. Но ты или вы, значения не имеет. Со мной уже все отлично и вам…тебе не сто́ит задерживаться.

Он кивнул.

–Ок. Только не провожай меня, посиди еще на диване.

–Сантьяго! Можно попросить?—он обернулся. -Да, конечно. Принести еще воды?

–Не совсем. Не только. —я замялась. -Пожалуйста, не говори Рэю. Я не хочу, чтобы он беспокоился.

Его глаза на мгновение сузились, ему явно не понравилась моя просьба. Но в итоге он кивнул: хорошо.

Через день мне пришло сообщение от него: мы с Аланом нашли здесь изумительный итальянский ресторан, приглашаем вас с Рэем. Я передала приглашение Рэю, и он покачал головой.