- Что не договаривал!? И при чём тут опять твой папочка!

- Ну, вы тут повеселитесь, детки, - и Аннора направилась на выход из комнаты, довольно попыхивая своей трубкой.

- Спасибо, Аннора. Вот уж удружила! - крикнул Артур ей вслед.

- Всегда, пожалуйста, дорогой! - ответила та, закрывая за собой дверь.

А потом послышался её голос в коридоре:

- Врач? Нет, он пока не нужен. Возможно позже.

И послышались удаляющиеся от двери шаги. А волна больше неконтролируемых мной эмоций поднималась всё выше, и я заорала:

- Как ты вообще посмел снова объявиться в моей жизни?!

- Милая, я скучал! - Арт отступал, выставив вперед руки.

- Скучал?! - и я оглянулась в поисках метательных предметов.

Ваза нашлась, и я со всей силы пульнула её в Арта.

Он, увернувшись, снова затараторил:

- Родная моя, я же ранен? Меня нельзя бить! У меня кровопотеря!

- Я тебе сейчас такую кровопотерю устрою! - и волна эмоций хлынула вперёд, поднимая нешуточный такой ветер.

Подушки полетели с кровати и закружились вокруг нас в водовороте.

- Ух, ты. Магия воздуха! Солнышко, меня нельзя бить! Я бесценный член общества! И к тому же, у нас помолвка на следующей неделе. Представляешь, как я буду нелепо смотреться в бинтах рядом с тобой? - и Артур закружил по комнате.

А я принялась его догонять:

- Да ты наверняка насиделся вместе со мной на «Стуле сумасшедшего» у нас в Ирландии. Вот у тебя мозгов и не осталось!

- «Стул сумасшедшего»? Это где? - спросил Артур, бегая от меня по спальне кругами.

За нами, в созданном мною вихре, летели подушки. Вихрь подхватывал и остальные незакреплённые на полу предметы и тоже их засасывал. И вот в этом смерче из всевозможных вещей и ветра мы и носились. Артур от меня, а я за ним.

- На побережье Данани-Поинт, в графстве Лаут. Это такой камень похожий на стул, он привлекает психически больных людей. Сумасшедшие на него садятся и выздоравливают.

- А если здоровый сядет?

- То с ума сойдет! Совсем как я от тебя!

-Теперь мы не знаем. То ли мы сумасшедшие, то ли здоровые. Но знаешь что? - сказал он, внезапно останавливаясь и ловя меня в объятья.

- Что? - спросила я, запрокидывая голову.

- Мне совершенно на это наплевать!

И он поцеловал меня. Вихрь прекратился, предметы попадали на пол с жутким грохотом, на который ни один из нас не обратил ни малейшего внимания.

Он. Целовал. Меня.

И всё сразу стало неважным. Не важно, что я ему не доверяю, не важно, что я так его до конца и не простила, не важно, что его недостатки сильно перевешивают его достоинства. Важным было только то, что я люблю его. Люблю несмотря ни на что. Любила и буду продолжать любить, даже если небеса рухнут, а реки повернутся вспять. И любовь - это то самое замечательное чувство, которое я больше ни за что не хочу терять.

19. «Портрет Пепиты Тудо с сыновьями Мануэлем и Луисом перед бюстом Мануэля Годоя» Хосе де Мадразо и Агудо.