Не было ничего удивительного в том, что в столь захолустном городке встречалась вполне добротная кухня. Паломничество в Нотр-Дам-де-Льесс, к чудодейственной черной Богородице, привезенной некогда из Святой земли крестоносцами, привлекало в эти места немало богатых пилигримов. Благодаря относительной близости к Парижу Льесс посещали и королевские особы. Так, главный алтарь с заалтарьем и триумфальной аркой были принесены в дар Генрихом IV и Марией Медичи по случаю рождения Людовика XIII. Сам же Людовик и его молодая супруга Анна Австрийская пожертвовали ризницу. Свое благочестие демонстрировали в Льессе не только царственные особы, но и принцы: меньше чем в лье отсюда возвышался принадлежащий герцогу де Гизу замок Марше, куда частенько наведывались лотарингские принцы. Так, благодаря набожности Генриетты де Жуаёз, супруги Карла Лотарингского, в храме появился большой амвон из белого мрамора. Льесс, где служили каноники из Лаона и имелась своя семинария, обязан был располагать хотя бы одним приличным постоялым двором, а «Три короля» славились на десять лье вокруг.

Как следует подкрепившись, отчего мысли его прояснились, Мальвиль воспользовался относительно спокойным днем, чтобы поболтать с хозяином, поблагодарив его за еду – кроме угря он слопал целого цыпленка, некоторое количество сыра и огромный сливовый пирог! – прибавив, что с такой кухней не должно быть недостатка в самых лучших клиентах, начиная от герцога де Гиза и не говоря уже о канониках, которые, несомненно, обращаются к нему время от времени.

– Конечно, конечно, уважаемый! Всякий раз, когда господин герцог, госпожа герцогиня или кто-либо из их семьи приезжают помолиться Пресвятой Марии, они оказывают мне честь, отужинав у меня. Завтра, к примеру, здесь будет монсеньор Клод, герцог де Шеврез, он приехал в замок позавчера и уже присутствовал на утренней мессе.

– Как, он здесь? – разыграл удивление Габриэль. – И вы его видели?

– А то как же – когда он проезжал мимо. Признаться, лицо его показалось мне озабоченным, а ведь он всегда такой весельчак. Видно, у него неприятности, раз он побывал у наших алтарей, – не стану от вас скрывать, что он охотно заезжает ко мне отведать моих угрей или паштетов, но нашу славную церковь он приветствует исключительно снаружи. Даже как-то чудно, что ему вдруг вздумалось помолиться. Вы ведь из Парижа, мсье, может, вы знаете, в чем дело?

– Вас так волнует настроение монсеньора? – с улыбкой поинтересовался Габриэль.

– Боже мой, конечно! – ответил мэтр Дюкро. – Мы почти что сверстники, и, знаете ли, я очень его люблю.

– Сожалею! Мне неизвестно, что его беспокоит, но я с радостью отправлюсь вместе с ним к молитве. Он приехал не один, полагаю?

– О нет! Его сопровождают множество друзей, и, похоже, они проявляют о нем особую заботу.

Посланцу Марии все это не слишком нравилось. Шеврез сам по себе – флюгер, поворачивающийся по ветру! – легко поддался бы на уговоры, но если вокруг него люди, это усложняет дело.

– А его друзей вы тоже знаете?

– Вовсе нет! За исключением мсье де Лианкура, который уже давно при нем, я не знаю никого. Но вид у них важный, доложу я вам…

Этого было достаточно, чтобы Габриэль внутренне содрогнулся: маркиз де Лианкур терпеть не мог мадам де Люин. Причина была крайне проста: она отвергла его с присущей ей дерзостью, не потрудившись даже как-то приукрасить свой отказ и прибавив к тому же, что положение друга де Шевреза не дает ему никакого права делить с ним любовницу.

Собрав таким образом необходимые сведения, Мальвиль задумался над тем, что ему следовало делать. У него мелькнула было мысль отправиться в замок Марше, но это ничего не дало бы: там он оказался бы на враждебной территории, быть может, его вообще не приняли бы. К тому же приставленная к герцогу стража была бы уже начеку. Самым разумным было дождаться завтрашнего дня, войти в базилику перед утренней мессой и, спрятавшись, дождаться торжественной службы, на которой, вероятнее всего, будет только Шеврез и его свита…