Я с облегчением выдохнула. От пережитого ужаса мелко подрагивали пальцы на руках, но в принципе, что делать в крайнем случае я уже знала и это успокаивало. У меня имелся свой личный запасной выход спальни, а нарядов в гардеробной у хозяйки этого дурдома хватило бы, чтобы связать канат метров на сто.

Побег сейчас виделся мне самым лучшим вариантом, но несвоевременным. Кажется, в нелегком деле выползания из задней части «сада» я потеряла своего единственного возможного союзника. Его недоверие к собственной жене я только что саморучно укрепила.

– Боже, ну почему с мужиками так сложно?! – взвыла я, закрыв лицо ладонями.

Мохнатый бок тут же потерся о мою щеку. Отлично, теперь она была не только влажной, но и волосатой от шерсти. Причем из шерсти такой длины запросто можно было косы плести.

– Так вкусно стр-р-радаешь, – тяжко вздохнул крылатый и уселся рядом. – Ну хочешь, я ему в тапки нагажу, а?

– Да я уже сама там изрядно нагадила, – призналась я, упершись затылком в комод.

Пораженный взгляд кота медленно переместился на мое лицо. Только тогда до меня дошло, как прозвучала сказанная мною фраза. Еще через миг я уже смеялась как конь, утирая выступившие в уголках глаз слезы.

Мое воображение рисовало потрясающие картины. Особенно мне в них нравилось ошалелое лицо Арсарвана. Такого поступка от своей жены он точно не ожидает.

– Ладно, посмеялись – и хватит. – Утихомирив накатившую истерику, я поднялась и оглядела устроенный мною вчера бардак.

Как бы я ни хотела сбежать прямо сейчас, это желание разумным точно не являлось, а потому бардак следовало убрать. А еще, пока было светло, мне требовалось отыскать ключ от дневника Татии и каким-то образом наведаться в библиотеку.

На разведку в остальную часть поместья я собиралась послать кота. С его-то магическими возможностями! Не воспользоваться этими умениями было глупо.

– Слушай, а тебя как зовут? – улыбнулась я премило, обернувшись к комку шерсти.

Увидев мой оскал, кот медленно перетек на шаг назад. Его усы нервно дернулись.

– А чего это ты, хозяйка, мне свои зубы показываешь, а? – нахмурился он и плавно отъехал еще на метр.

Я уселась на край матраса. С ночи он так и оставался «раздетым». Кусок оборванного покрывала до сих пор был привязан к ножке и скромно лежал на полу, изображая тряпку.

– Уходить ты явно не собираешься, а значит, нам следует познакомиться. Меня вот Маша зовут. Или Аня.

– Так Аня или Маша? – насупился сбитый с толку котяра. – И вообще, тебя, по-моему, по-другому окликали.

– Это не меня окликали, – призналась я осторожно. – А я действительно и Аня, и Маша. Родители при рождении Марианной назвали и смылись в неизвестном направлении.

– Ох, как же мы с тобой похожи! Вот я сразу это понял, хозяйка! – непонятно чему обрадовался кот.

И притопал ко мне поближе. Запрыгнув на кровать, улегся рядом.

Мне оставалось только предполагать:

– У тебя тоже двойное имя?

– У меня тоже родители звери. В смысле животные безответственные, – пояснил пушистик, заметно расслабившись. – Подкинули меня на чужой порог и смылись. Вот скажи, ты бы меня, такого красивого, бросила? То-то и оно! Звери!

Я усмехнулась его манипуляциям. Кажется, кто-то настойчиво заговаривал мне зубы.

– Слушай, партнер по несчастью, ты либо называй свое имя, либо проваливай восвояси, – потребовала я строго.

Кот разобиженно прижал уши. Смотрел на меня исподлобья, словно пытался призвать к совести, но чего не водилось, того не водилось.

Для порядка тяжко вздохнув пару раз, он нехотя все же признался:

– Нет у меня имени. Пока. Ты мне сама его придумать должна. Только тогда наша привязка станет полной.