Его сопровождала миловидная молодая женщина в изящных очках в тонкой стальной оправе. Она была в удобных белых кедах, синих джинсах и белой футболке, а поверх набросила темно-серый рабочий халат, в каких обычно ходили работники музейных мастерских и лабораторий. В отличие от Перелозова, женщина приветливо улыбалась практикантам.

– Господи, сколько их тут? – вполголоса прошипел Константин Аркадьевич, обращаясь к своей спутнице. – На лекциях их было значительно меньше…

В ответ женщина лишь пожала плечами, с любопытством рассматривая студентов, которые точно так же разглядывали ее.

– Ну что, – произнес Перелозов уже гораздо громче. – Доброе утро, студенты. Все собрались?

Степан замер и опустил голову, упершись руками в колени, чтобы хоть немного отдышаться. Константин Аркадьевич быстро пересчитывал студентов по головам.

– Еще не все, – с готовностью ответила староста группы Галина Вишнякова, которая всегда была в курсе всего происходящего. – Егора Кукушкина нет. Где-то задерживается.

Староста Галина отлично справлялась со своими обязанностями. Строгая, педантичная, аккуратная, перфекционистка до мозга костей, она никогда не опаздывала и не прогуливала, даже по болезни, зато старательно записывала в блокнот имена отсутствующих на занятиях, а потом докладывала о них куратору группы. За это ее многие студенты недолюбливали, но мнение других Вишнякову не интересовало.

Услышав про Егора, Степан удивленно вскинул голову. Выходит, он прибыл даже раньше друга? Вот и хорошо, что он не поехал с Кукушкиными.

Но что могло случиться?

Роману Кукушкину было немного неловко перед собственным сыном. Он сам предложил подбросить его до исторического музея, отговорив добираться на общественном транспорте, как Егор изначально планировал. В итоге они дважды застревали в огромных пробках в центре города, затем едва не угодили в аварию и теперь подъезжали к музею с большим опозданием.

– Перелозов с меня голову снимет. – Егор нервно ерзал на кожаном сиденье. – Не представляешь, какой он вредный!

– Не помню его, – признался отец. – Это ваш преподаватель?

– Временно замещал одного из них. Так-то он в музее работает, но периодически появляется в универе, преподает отдельные дисциплины. Вечно ходит нервный, дерганый, всем недовольный. Чуть что, сразу вопить начинает. У нас, как только объявляют, что Перелозов опять на замену придет, все студенты на стены лезть готовы.

– Какой приятный человек, – хмыкнул Роман, следя за дорогой.

Здание музея уже виднелось впереди, его стеклянный купол вздымался над соседними домами.

– Но мне, если честно, все ваши преподы не особо нравятся, – признался он. – Странные они какие-то. Исторический факультет… Разве нормальные люди могут в наше время интересоваться подобными вещами?

Егор расхохотался:

– Вот спасибо, отец. Я всегда догадывался, какого ты обо мне мнения, и твоя поддержка многое для меня значит.

– Ты понял, что я хотел сказать.

– Ну не всем же полицейскими становиться.

– Частными сыщиками, – поправил его Роман, перестраивая машину в соседний ряд. – Надеюсь, с полицией покончено навсегда…

Кукушкину-старшему недавно исполнилось сорок пять. Четыре года назад он уволился из следственного отдела полиции, к большому удивлению коллег и сослуживцев, и теперь работал в небольшом частном детективном агентстве «Домино».

Во время службы он был отличным следователем, раскрыл немало запутанных дел, пользовался заслуженным уважением начальства, но все вдруг закончилось в один миг. Роман не любил рассказывать об истинных причинах своего увольнения, а Егор особо не спрашивал. Ему было довольно того, что с уходом из полиции отец стал гораздо спокойнее, проводил дома куда больше времени, чаще улыбался. Теперь Роману не приходилось вскакивать среди ночи из-за телефонных звонков и мчаться на расследование различных убийств, ограблений и похищений. Частные сыщики подобными вещами не занимались.