— Блядь! — дергается он.

— Я тебе что говорил про ваши дебильные ставки?! — понижаю голос до тихого, угрожающего рыка.

— Пусти! — дергается вроде как друг. Я лишь крепче сжимаю ворот его куртки. — Да никто же не знает, Мар! — заводит свою старую пластинку.

— Я теперь знаю!

Разворачиваю его и врезаюсь кулаком в смазливую рожу. Ромка кидается на меня. Завязывается потасовка.

Мне чертовски нужен был это срыв, чтобы хоть куда-то слить все, что кипело внутри со вчерашнего вечера. И только это придает мне сил. Под визги девчонок не даю Ромычу уронить себя. Толкаю его на стену. Двоечка в живот и он, закашлявшись, сгибается пополам. Снова схватив его за шкирку, наклоняюсь и хриплю ему в ухо:

— Я тебя предупреждал. Никаких ставок на мою девушку!

Резким ударом колена разбиваю ему нос. Отпускаю. Макаров заваливается на бок и скорчившись на холодном бетонном крыльце закрывает лицо руками. Охрана решает, что теперь можно вмешаться. Поворачиваюсь к ним, не собираясь бежать. Внутри все холодеет от взгляда испуганных серых глаз. Ро смотрит на меня, прижав к себе рюкзачок. Ее за рукав дергает женщина с высокомерным, ледяным взглядом.

— Звери! — кидает в нашу с Ромкой сторону. — Одно успокаивает, Элечка ошиблась. Ты слишком хорошо воспитана, чтобы воспылать чувствами к этим диким животным. На что ты смотришь?

А ее дочь смотрит на меня. Жует нижнюю губу, еще крепче прижимая к себе рюкзак, и смотрит. Инстинкт вопит: подойти, обнять, успокоить и все объяснить. Отмахнувшись от охранника, я даже делаю этот шаг в сторону Авроры, но моя девочка останавливает, лишь слегка качнув головой. Разворачивается и быстро уходит за матерью, а до меня докапываются с вопросами о причинах драки. Надо отдать должное Макарову, он свою вину не отрицает.

— Я виноват, — стонет успевший сесть парень. — Я уже и забыл, Шторм, как у тебя удар поставлен, — гундосит он. — Не прав был. Извини. Думал, несерьезно у вас.

Подаю ему руку, помогаю встать и дойти до сортира на первом этаже. Предлагаю медпункт, но Ромка отказывается. Покачиваясь, стоит у раковины, смывает кровь с рук и лица. А я забираюсь на подоконник, сажусь, уперевшись ногами в батарею. Открываю окно, двигаю к себе ржавую банку — пепельницу и закуриваю. В руке зажат телефон. Надо позвонить или написать Авроре. Моя мечта испугалась.

— Дай сигарету, — просит подошедший Ромка. — Че, реально все так серьезно? — смотрит на потухшего меня.

— Угу, — киваю, протягивая ему пачку.

— Сочувствую, — достает мобильник и при мне пишет пацанам, что все ставки отменяются. Никто и не возражает. Те участники чата, которые не видел драку, уже сто процентов про нее слышали.

— Не сломал? — киваю на его нос.

— Да нет вроде, — морщится Ромка. — Но в башке до сих пор звенит. Может завалимся куда вечером? Мне кажется, тебе надо выговориться, — крепко затягивается он.

— Подумаю.

«Ты с ума сошел??!» — на экране мобильника высвечивается сообщение.

«В начале сентября еще» — взяв трубку с подоконника, пишу ей в ответ. — «Соскучился»

«А я испугалась! Придурок!» — ругается Аврора.

«Видел. Завтра поцелую тебя и все пройдет» — обещаю ей. — «Как прошла проверка?»

«Вот завтра поцелуешь и расскажу» — заявляет Ро, скидывая следом смайлик, который нахально показывает мне язык.

17. Глава 16. Соскучился…

Марат

Меня заранее напрягает предстоящая встреча с Лерой. Не люблю навязчивых, а она как липучка. Хочется поскорее отодрать от себя и помыться. Грубоватая, высокомерная Мия не вызывает столько неприязни, сколько эта, но я в очередной раз напоминаю себе, что должен ей, и еду по адресу, который скинула девушка.