Я даже рот открыла от возмущения! Это я-то наглая девица? Это он-то дракон? Может дракон это какое-то звание номинальное или титул? По крайней мере, теперь мне ясно о каком драконе он без умолка твердил – о себе любимом!

– Очень сомнительная причина для гордости! Никому я подобное не скажу, можете не волноваться! Не в моих интересах портить репутацию такими заявлениями! – возмутилась я. – И вообще, может, прекратите меня оскорблять? Такая, не такая, наглая! Я вам очень благодарна за спасение, но хватит!

В каюте повисла гробовая тишина. Пьер опасливо отошёл от меня подальше и ловко плеснул себе драконьей бурды. Видимо, смотреть на то, что сейчас будет без допинга, было выше его сил.

Франс с обманчиво спокойным видом глядел на меня из-под длинных ресниц, но мне он напомнил закипающий чайник с гудком, который вот-вот рванёт. Одно время был у меня такой, как закипит, так орёт на всю квартиру благим матом. Чувствую, этот тоже сейчас заорёт.

– Если я услышу от вас ещё хотя бы слово, то приму ваше предложение прямо сейчас, но поверьте – вы будете этому не рады! Не превращайте меня в чудовище, мадемуазель! Лучше напрягите извилины и вспомните своё имя, наконец! – прорычал он и его глаза стали почти чёрными от ярости.

Ох, ты ж какой! Сколько эмоций сразу! Нет, будь я впечатлительной девятнадцатилетней девушкой, точно испугалась бы, но я – не она.

– Я бы с радостью произнесла вашу дурацкую клятву, если бы могла! – спокойно отозвалась я.

Бедняга Пьер испуганно смотрел, то на меня, то на своего друга, он явно переживал, чем всё закончиться:

– Франс, мне кажется, что мадемуазель совершенно не планирует использовать твою доброту во зло. Она, похоже, просто совершенно не понимает о чём идёт речь, – миролюбиво сказал он.

Франс посмотрел на приятеля, потом на меня, покачал головой, отчего серебристые волосы разметались по плечам. Ух, Леське бы понравился!

– Давайте клятву без имени. Она не так сильна, но откат всё равно будет, если вздумаете нарушить, – пристально глядя на меня, сказал он.

Быстро остыл, значит, умеет справляться с эмоциями. Ценю это в мужчинах, а то есть такие, что заведутся и ходят грозной тучей целый день.

– Не вздумаю. Какие-то слова особые? – спросила я.

– Просто пообещайте сохранить Дар в тайне, – уже окончательно успокоившись, ответил Франс.

И чего так на меня уставился? Руки свои огромные на широкой груди скрестил и смотрит неотрывно. Цветы на мне не растут! Ох, привыкну ли я, что тело у меня молодое и привлекательное, что я теперь хороша да соблазнительна для вот таких вот молодчиков?

В таком мире это ведь ещё и опасно! Узнать бы хоть, кто я такая, ведь по всему выходит, что тело не пустовало, меня дожидаясь, а очень даже жило своей жизнью с другой душой внутри и даже что-то предлагало вот этому вот дракону или кто он там!

– Клянусь, что никому и ни при каких обстоятельствах не расскажу про Драконий дар, полученный от Франса, – подняв руку как в американском суде, сказала я.

Франс тяжко вздохнул и закатил глаза или мне показалось?

– От барона Шантье! – поправил он меня.

– Простите, но вы не представились! – пробурчала я и послушно повторила клятву, сменив имя на титул и род. – А теперь я могу пойти спать? – устало поинтересовалась я.

Глаза слипались, и почему-то сосало под ложечкой, видимо хозяйка этого тела действительно плохо питалась, а это значит, что она бедна, да и пораненные руки и мозоли на ногах – от сытой жизни в достатке вряд ли у неё всё это было бы.

– Конечно, если помните где ваша кровать, – насмешливо ответил Франс он же барон Шантье.