Я управлял заклятием массового исцеления, постепенно увеличивая его радиус, при этом чувствуя каждого раненного, которого коснулся зеленый туман. Но их было слишком много, а их раны были чересчур серьезные. Поэтому, когда мой источник уже практически опустошился, мне удалось стабилизировать чуть больше половины истерзанных тварями людей.

– Выпей это, – краем глаза я заметил приближающийся силуэт, поэтому голос брата не застал меня врасплох. Он сел рядом со мной, протягивая склянку с зеленым содержимым.

– Что это? – тихо спросил я, стараясь лишний раз не отвлекаться от поддержания заклятия.

– Зелье восстановления. Не перенасыщает источник, тем самым не наносит вред, как от макра, хризолита и твоей настойки с изнанки, и от него нет зависимости. Побочные эффекты конечно есть, и очень неприятные, но проявятся только через два дня. Пока так и не понял, как полностью от них избавиться, – быстро пояснил он, вкладывая в мою руку колбу. Петр поставил перед собой зеленый кристалл, в который направил собственный неоформленный поток магии жизни. Впитав магическую энергию, кристалл засиял и начал испускать из себя преобразованные тонкие нити, вплетающиеся в основу моего заклинания, подпитывая его и усиливая. Почти сразу магический туман стал гуще и плотнее. – За десять секунд полностью восполняет резерв мага. Моя разработка, так что не отравлено.

– Ну последнее – это довольно сомнительное утверждение, учитывая, как ты его расписал в самом начале. Надеюсь, нашу клинику ты так не рекламируешь, – пробормотал я, делая глоток и больше не расспрашивая Петра о зелье. Я был уже на грани истощения, поэтому лишний источник энергии мне не помешает, и плевать на то, что будет через два дня.

– Тяжело, – пробормотал брат, направляя больше магии в кристалл, который засиял еще ярче. – Их слишком много. Я с такими травмами никогда не работал. Мне не стоит пока спрашивать, что тут произошло, и почему тут нет никого из лекарей кроме тебя?

– Нет, не стоит, – тихо ответил я, чувствуя, как магия огня и жизни начала восстанавливаться и заполнять почти иссякший источник.

Вместе с этим я увидел, как из разных точек вокруг меня начинают зажигаться подобные кристаллы, как у Петра, после чего нитей магии жизни стало гораздо больше, и все они подстраивались под мое изначальное плетение. Поддерживать заклинание стало заметно проще, поэтому, рискнув, я расширил зону действия зеленого тумана. Постепенно начал ощущать, что магия жизни начала наконец работать, излечивая легко раненных и стабилизируя находившихся на грани смерти людей. Точечно маги жизни с людьми в подобных ситуациях не работали, прибегая к стандартной практике массового исцеления. Может и зря, я бы направил несколько целителей провести элементарную сортировку, чтобы не тратить силы на легкие раны.

– Хорошо поработали, дальше мы сами, – раздался рядом голос Огурцова, и я смог разглядеть его, когда он приблизился ко мне практически вплотную. Он, увидев меня, немного удивился, после чего склонил голову в приветственном жесте. – Снимите заклятие, нам нужно самим оценить обстановку.

Я кивнул и встал на ноги, разрушая созданное мною сложное плетение. Туман быстро рассеялся и теперь можно было различить, что происходило вокруг. Шмелев, Совинский и Гюрзов стояли неподалеку, напряженно глядя в мою сторону. Рана дяди затянулась, но до полного излечения было еще далеко, точно также обстояли дела и с ногой Гюрзова. Боль мне, конечно, удалось убрать, но вот сам перелом таким образом срастить было практически невозможно. Слишком тонкая работа для грубого заклинания, как и излечить раны девочки, которая все еще находилась без сознания на руках у своей матери.