– Мась, ну как каким? Ты еще спрашиваешь! – воскликнула подруга и принялась перечислять причины: – Во-первых, у тебя волосы свои светло-русые, а это значит, что краска прекрасно ляжет, во-вторых, густые и достаточно длинные, чтобы можно было сделать красивые переходы, ну и в-третьих, ты все равно грозишься их отрезать и перекраситься в скандинавский блонд. Так сделай доброе дело, а? – умоляюще закончила она.

– Кто людям помогает, тот тратит время зря, – гнусаво пропела Маша.

– Мась, ну, Мааась, – нудела Маринка. – Ну выручай.

– Ладно, я согласна. Хочу вот этот, который от сине-фиолетового до желтого на кончиках, – она переслала выбранную фотку.

– Ураааа!!! – подруга столь бурно выражала восторг, что пришлось отодвинуть телефон, чтобы не оглохнуть. – Мась, ты самая лучшая подруга! Да-да! – радовалась Маринка. – Мы их всех там ух!

– А я без волос-то не останусь?

Окрашивание красивое, да, но как бы от такого не облысеть. На столь кардинальную смену имиджа она не была согласна.

– Глупости, – отмахнулась Марина. – Я профессионал своего дела, – гордо заявила она.

– Вот это-то и пугает, – обреченно вздохнула Маша.

– Всё, жду завтра у нас в салоне часикам к девяти. Это будет под запись с пояснениями для жюри, – и Марина быстро отключилась, пока модель не передумала. Нужно все приготовить: кисточки для нанесения, краску, разбавители.

А Маша пошла на кухню, нужно заесть стресс сладеньким. И свыкнуться с мыслью, что завтра ее светло-русая коса превратится в разноцветную. Ну и ладно, работает в магазине спорттоваров, а не в банке. Но Маринка все-таки зараза, завтра выходной, и чтобы приехать в салон к девяти, нужно встать в семь. В семь утра. В выходной. Маринка не расплатится.

На следующее утро сонная и хмурая Мария входила в салон почти вовремя, опоздав всего на десять минут. К ней тут же бросилась обниматься бодрая и жизнерадостная до отвращения подруга.

– Мась, Маська! – вопила она. – Я уже все приготовила. Пошли скорее, – потянула ее за руку к креслу, возле которого уже выставили “помощников”. Количество плошек с краской поражало: семь штук с ядовитым содержимым.

– Кофе. Мне, – Машка рухнула в кресло. Это будет очень длинный день.

– Я пирожные купила. Твои любимые, между прочим, – гордо заявила Марина и отправилась в кухонный уголок делать кофе. Задобрив подругу, приступила к работе.

Главное, ничего не перепутать, выдержать правильные пропорции, второго шанса не будет. Включив камеру, Маринка приступила к работе, комментируя каждый свой шаг.

Когда вся краска была намазана, а голова стала неподъемной из-за фольги и мокрых волос, Маше разрешили пройтись по салону, чтобы размять затекшие ноги.

– Марин, скажи мне, как я на это согласилась?

– Там суши привезли, – подруга сделала вид, что вопрос не услышала. – Я твои любимые заказала.

– Замечательно, – проворчала Маша. – С этим, – она взялась за фольгу, – мне долго ходить?

– Не, как краска возьмется, так снимем. Час примерно. Плюс-минус.

– Жуть, – вздохнула Маша.

Зато когда фольгу сняли, краску смыли, волосы высушили и уложили, все, кто был в салоне, сбежались посмотреть на красоту: впереди пряди переходили от нежно-фиолетового до желтого, в середине став коралловыми. Остальные волосы были светло-голубыми у корней, потом шел коралловый, желтый, а концы – бирюзовые.

– Мать будет в шоке, – только и смогла сказать Маша. Но ей нравилось! Походит немного, а потом сделает стрижку.

– Потрясно, – Маринка собой гордилась. – Пусть только не оценят, – погрозила кулаком она невидимой комиссии.