«Будет намного лучше, если ты отдашь мне то, что должна», – говорю мысленно, и Лея, точно понимает это по взгляду.

– Лучше угости меня кофе.

– Мне проще вернуть тебе деньги.

Её прямолинейность в радужке очевидной тревожности вызывает у меня улыбку. Я ловлю себя на мысли, что мне было бы любопытно узнать, сколько раз она послала Яниса с его бредовым предложением прежде, чем согласилась? Потому что как бы мне того не хотелось, но Лея пока совсем не похожа на безбашенную и легкомысленную девицу, образ которой сразу же возник в моей голове, как только я прочел письмо. Перекроенное личико, пищащий голосок, полуоткрытые глаза от тяжести искусственных ресниц и напускная скромность, растворяющаяся в бокале игристого. Только такие девушки и клеились к Янису, потому что именно таких он и предпочитал. И пока Лея полная их противоположность. Она не доверяет мне, а мое присутствие нарушает привычный уклад её жизни. Возможно опасается, что я попробую отнять у нее этот дом и всё то, что оставил ей Янис. Но учитывая, что она спрятала от меня ребенка, материальные блага стоят для нее отнюдь не на первом месте. Возможно.

– Расскажи мне о Янисе. – В яркой зелени женских глаз моментально разливается теплая река. И скорость её течения настолько неспешная, что внезапное чувство зависти нечаянно оседает меж ребер. – О тех одиннадцати месяцах, что вы провели вместе.

Лея не хочет говорить о дочери, так может и сама не заметит, как, делясь со мной последними месяцами жизни моего брата, плавно переключится на запретную тему. К тому же, я не могу отделаться от желания знать об этой истории, как можно больше. Чтобы слова, написанные рукой Яниса, обрели живые картинки.

– Для меня это важно, – добавляю, взглянув в её большие и замершие на мне глаза.

Лея всё ещё сомневается во мне, но понимает, что я имею право проявлять интерес.

– Покажи паспорт, – говорит, даже не моргнув.

– «Паспорт»?

– Да, покажи мне паспорт. Или водительское удостоверение. И если добавишь общее фото с Янисом, будет вообще отлично.

– Ты всё ещё сомневаешься, что я не его старший брат?

Лея молча смотрит на меня, ожидая выполнения её требований. Достаю сотовый из заднего кармана джинсов, снимаю чехол, под которым прячется водительское и протягиваю ей.

– Ты и без того знаешь, что я его брат.

– Фотографии? – игнорирует мои слова и снова смотрит на меня, требовательно взметнув бровкой.

Ей хватает пары секунд для ознакомления, после чего возвращает мне документ.

– У меня их нет. Но если бы знал, что для тебя это будет так важно, попросил бы маму отправить наши детские снимки, где мы стоим на стульчике в обнимку.

– И в телефоне нет?

– Нет, – смотрю на нее, теряя терпение.

– Странно.

– Всё? Я прошел идентификацию?

В небе снова сверкает молния, будто бы помогая мне поторопить нерешительную хозяйку. Дождавшись очередного грохота разъяренного неба, Лея, наконец, согласно кивает мне в сторону дома. Иду за ней, смотрю на её стройные ноги, миниатюрные, но женственные бедра и…

– И прошу снять обувь, – говорит, бросив укоризненный взгляд через плечо. – Терпеть не могу, когда люди заходят в мой дом обутыми.

– И часто они так делают?

Лея открывает входную дверь и отходит в сторону, чтобы пропустить меня. Её молчаливый, но чересчур недовольный взгляд так и вопит мне катиться куда подальше.

– Прошу прощения, что позволил себе неуместную вольность. – Снимаю обувь, не сводя с нее глаз. – Больше такого не повторится.

Ей не нравится, что в доме посторонний. Но ещё большее беспокойство вызывает моя вежливость. Скинув ярко-желтые шлепанцы, Лея направляется в кухню-гостиную. Иду следом, чувствуя сладковатый аромат её кожи. Все окна распахнуты, двери на террасу открыты. Сквозняк поднимает светлый прозрачный тюль и тонкая ткань завораживает причудливым танцем. В этот момент Лея оборачивается, и пшеничная прядь, подброшенные ветром, прилипает к её полным губам. Она поддевает пальцем волосы и спрашивает: