Пока я катался взад-вперёд с гепардом, жрец Гуль успел самостоятельно встать, подобрать моё копьё и сейчас собирался вонзить мне его в бок. Однако! Такой поворот событий в мои планы не входил, и я решил выразить свой резкий протест против столь вероломных действий, казалось бы, давнего союзника. По словам жреца, союзника и даже десятника его личной свиты.

Впрочем, моё бывшее копьё было весьма весомым аргументом, и жрец им пользоваться умел.

– Хрясь! – и копьё смачно воткнулось в… землю, пришпилив край моей одежды возле спины и даже оцарапав кожу.

– Ах, так! – и мой резкий удар ногой под колени жреца заставил его потерять равновесие и грохнуться на землю, отпустив при этом копьё. Пришлось практически ползком идти на добивание, потому как сил практически не осталось. Зажав нож в левой руке и сжав правую, я дубасил кулаком жреца прямо в морду. Три сильных удара, и бой закончился. Очередная победа больше походила на поражение.

Стоило ли ради такого переться за эти двоими? «Стоило», – ответил я сам себе. Лучше такая информация, чем отсутствие вообще любой, а из жреца сейчас всё вытяну. И, странно, что я даже не обратил внимание на то, как легко с ними разговаривал. Кажется, это одно из эфиопских наречий или близко к нему. Впрочем, я столько провёл времени среди различных племён и народов и изучил множество языков, что они стали сливаться в голове в одно целое.

Жрец от моих ударов потерял сознание, и пока он лежал, я стал осматривать поле битвы и себя. Гепард сдох от ран и потери крови, воин, что бросился на меня первым, давно бродил в царстве Осириса, а жрец пока пребывал в прострации, видимо, созерцая затейливые кружева в небесном чертоге Сета, на которого грешил.

Сам же я получил рваную рану правого плеча и теперь обе мои руки оказались с ранами, и на хрен я попёрся за этим шаманом?

Пришлось идти к оставленным вещам, попутно забрав копьё и топор. С помощью фляги и кашицы из целебных растений промыл раны и вернулся обратно, чтобы хорошо обыскать всё место боя.

Довольно быстро я нашёл вещи шамана: целых два кожаных мешка, в которых обнаружились три тыквенные фляги с водой, запас продуктов, правда, небольшой, и какие флакончики с мазями и благовониями. Я бросил их обратно в мешок, решив разобраться позже. Жрец уже пришёл в сознание и теперь, хлюпая разбитым носом, пытался меня запугать, посылая кары небесные и призывая в свидетели десятки богов. Да мне наплевать на то, пусть хоть проклинает, хоть молится, хоть песни поёт. Моё дело маленькое – настиг, увидел, победил и свалили.

Я вообще, мирный сам, хотел, понимаешь, настичь и познакомиться, но вышло немного не так, как планировал. Не ожидал, что беглецов окажется аж трое, включая гепарда, и они нападут первыми, да ещё вероломно, как жрец. Конечно, я был насторожен и не собирался им помогать в дальнейшем, но всё зависело от жреца и его полезности для меня. Увы, он оказался слабым звеном в нашей дружбе, и я его вычеркнул. Ну, а все его вселенские стенания и проклятия мне не интересны. Что мне от них? Пусть останутся с ним.

– Ну что, давай, рассказывай, зачем напал, куда бежал, что хотел? – обратился я к поверженному.

Жрец выплюнул кровь и принялся опять проклинать меня, пришлось заткнуть ему глотку ударом древка копья. На какое-то время это помогло, а потом опять начались угрозы и причитания. Я загрустил. Вот чего хочет добиться человек подобными разговорами, глядя на меня? Мне ведь параллельно и грустно. Грустно оказаться рядом с такими тупицами, и я снова ударил его древком, только теперь под дых.