Все мои подружки были затейницы и выдумщицы. Как-то так складывалось по жизни. В классе пятом мы организовали наш первый ансамбль – пели и танцевали. Костюмы делали сами из папиросной бумаги, играли на расческах. И кстати, я не была заводилой. Но с жаром поддерживала любую инициативу. Учителя нас не то чтобы поддерживали, но не останавливали, когда мы им докладывали, что на следующий новогодний «Огонек» приготовили номер. Ну, номер так номер.

Очень хорошо помню, как мы гордо вошли в класс в этих самых сиреневых пачках из папиросной бумаги, предварительно переодевшись в туалете, и затянули «Ой, цветет калина в поле у ручья». Двое из нас свистели на расческах, а еще четверо пели на два голоса.

Учителя сначала опешили, они не были готовы к расческам, потом пытались не рассмеяться в голос, понимали: девочки старались. Это ж какая энергия была направлена в правильное русло! Они громко хлопали в конце, следили, чтобы хлопали все. Все и хлопали. От души! А наша предводительница, тоже Лена, дирижировала нами из зала.

Про Лену, думаю, нужно написать отдельный рассказ, потому что это важно.

Кто из нас не пережил первую любовь? Кто из нас не слышал вот это: «Пройдет! Еще сама над собой смеяться будешь!» Когда ты в подростковом возрасте, тебе кажется, что первая любовь – это навсегда. И есть примеры. Чего далеко ходить? Ромео и Джульетта, к примеру, в то время были идеальным для нас примером.

Я никогда не могла себе точно ответить на вопрос: я ему нравлюсь или нет? Чем я была лучше других, чтобы завоевать его внимание? А в него были влюблены все девчонки нашего класса. Помню, в шестом классе на новогоднем празднике мы выбирали короля и королеву бала. Девчонки выбрали его, мальчишки выбрали меня. Про него мне все было понятно, про себя расценила так: кто бы сомневался. На мне же была новая юбка старшей сестры. Этого было невозможно не заметить. И пусть в нашем классе мальчишки всегда были немного глуповатыми, этого пропустить не могли даже они. Он? Нет, он не был глуповатым. Он был ярким, харизматичным, ироничным. Несмотря на свой небольшой рост, на всех смотрел свысока, надо всеми слегка насмехаясь.

Даже когда он убежал со мной из кинотеатра, где мы смотрели какой-то программный фильм всем классом, это не было мне звонком начала чего-то возвышенного. Даже когда взял мой портфель и донес до дома. Ну он же не сам его попросил. Это я ему дала, никак не могла завязки на шапке завязать. А когда завязки наконец-то поддались и я попросила портфель обратно, просто сказал: «Да ладно» – и так и шел до моего подъезда с двумя портфелями в обеих руках наперевес.

Я шла, и сердце мое постепенно уходило в пятки. Я начала что-то такое про себя думать и даже чуть-чуть мечтать. Отдавая портфель, он посмотрел на меня как всегда и на всех. Немного надменно, немного с презрением.

Почему я не верила во взаимное чувство? Думаю, я его боялась. Мне хватало моих чувств. Сама я себе в этом не признавалась, но, скорее всего, так оно и было. Он иногда звонил и даже приглашал прогуляться. Но всегда была веская причина для отказа. Книга из библиотеки, ответы по контрольной. И тем не менее мы потом гуляли по лесу, много и долго разговаривали. И все же я не верила…

Своими мыслями и терзаниями делилась с подругой. С той самой Леной. Рассказывала ей подробно и страстно. Что вот, я его люблю до гроба, понятное дело, а как можно еще любить в шестнадцать лет, а он, скорее всего, – нет! Она меня подробно расспрашивала, мы с ней вместе обсуждали, что дальше делать и как лучше себя вести, если он меня еще раз позовет совместно решать физику.