Ну, это мы еще посмотрим. Сперва выпустив и без того взбешенного мужчину, я развернулась на пятках и вышла следом. Тыкать пальцем в небо – то еще занятие. Куда проще вернуться на рынок и побеседовать с Дэрией.

Торговка была в хорошем настроении. Даже положила в мешок лишнее яблоко одному из постоянных покупателей.

– О! Привет! – широко улыбнулась она.

– Взаимно. – Я ответила на улыбку. – Как торговля?

Этот вопрос считался признаком хорошего тона среди местных. И отвечать на него следовало так:

– Тьфу-тьфу, зерно кручу.

Об этимологии ответа я не задумывалась. Наверное, что-то из поверий. Усевшись на поставленный вертикально ящик, я достала из корзины все необходимое и настроилась на рисование.

– Ты сегодня в другом наряде, – констатировала торговка. – Красиво!

– Спасибо!

– Только у тебя коленки торчат, – с сомнением протянула Дэрия.

– Тут так… опасно? – я приподняла планшетную подставку.

Рубашка и правда задралась, обнажая буквально сантиметр голых ног. Мне-то все равно, я и мини в родном мире иногда носила, но совсем уж не считаться с местными порядками глупо.

– Пристать так не пристанут, – отмахнулась Дэрия. – Да ты только до темноты отсюда уйди. А так… уверена, сегодня будет много мужиков на портрет.

Торговка подмигнула.

Помыслив с минуту, я решила оставить все как есть. В конце концов, вчера вечером я видела женщину, облаченную в кожаные штаны, которые прилипли к ее ногам как вторая кожа! И никто не умер. Я по сравнению с ней целомудренный цветочек.

Тему с законником ненадолго отложила, ко мне спешил клиент, тянущий за руку молодую девушку в шикарном платье. Хватило одного взгляда, чтобы понять, что эта пара из высокого сословия. Девушка явно чувствовала себя неуютно, озиралась, прижимала к себе маленькую сумку-мешок, висящую на запястье.

– Ярослава! Мы так рады, что вы еще тут! Мы хотим запечатлеть нашу любовь навек! Ко всем остальным художникам такие очереди, – парень в расшитом камзоле стушевался. Понял, что брякнул что-то не то. – Но это даже хорошо, ведь мы хотели именно к вам.

Любовь навек, ага. Знаю я, чем это заканчивается. Но вместо спора широко улыбнулась и произнесла:

– Пока я рисую только черным штрихом, но через неделю могу сделать для вас шикарную картину красками в удобном для вас месте. Может быть, на фоне садов или какой-нибудь улицы, которая имеет для вас особое значение…

Девушка совсем сникла. Опустила голову и сжала пальцы в кулаки.

– Понимаете, Ярослава, через неделю не получится, – прощебетал парень. – Я отправляюсь на… подвиги.

– На подвиги? – озадаченно переспросила я.

Тот пиетет, с которым он произносил это слово, намекал, что дело важное. Я же откровенно ничего не понимала. Да и тот смешок, который Дэрия спрятала за кашлем, говорил о многом.

– Зверя лютого в лесу зарубить… – Парень загнул один палец. – Трех чародеев отловить и цветок папоротника достать. И все ради моей прекрасной дамы. Моей невесты!

Судя по лицу прекрасной дамы, такое хобби жениха и планы на ближайшие двадцать лет жизни ее, мягко говоря, не устраивали. Чуть не брякнув: «Беги от него», – я закусила губу. Подняла вопросительный взгляд на невесту.

– Давайте черным штрихом, а потом… как пойдет, – сдавленно произнесла она, высвобождая руку из тисков парня.

Пока я их рисовала, размышляла о том, откуда вообще берутся такие мужчины. «Подвиги во имя моей прекрасной дамы», как же. Что-то мне подсказывает, что зверь лютый ей ни разу не сдался, как и три чародея. Во имя дамы можно завтрак приготовить. Всяко проще и полезнее.

Именно в этот миг я осознала, что сейчас у меня под опекой находятся сразу два пацана. Мне мгновенно на плечи упал груз ответственности – очень не хотелось вырастить из них дудонов. Я мысленно прикинула, есть ли тут книжки по воспитанию детей, или же придется разбираться на практике. С таким не хотелось бы ошибиться…