Я совсем запутался в своих рассуждениях, уже не понимая где реальность, а где собственные глупые домыслы! Не зря говорят, что любовь затуманивает рассудок, делая нас уязвимыми, вот только это применимо не только к чувствам между мужчиной и женщиной, но и к родительской любви тоже, что я и ощущал сейчас на себе в полной мере.

Для меня дочка была самым дорогим существом на всём белом свете, и я очень переживал за неё, но сейчас это мешало мне здраво мыслить, что в данной ситуации было просто необходимо. Вот только пролить свет на происходящее сейчас могли лишь те двое, что мило беседовали в моей спальне.

Дверь оказалась приоткрытой, поэтому отчётливо слышался разговор, происходящий в ней, что заставило остановиться. Методы, вроде подслушивания, никогда мне не нравились, но и сбрасывать их со счетов я не собирался, тем более выбирать не приходилось, ведь от этого напрямую зависела безопасность моей дочки.

Чем дольше я слушал разговор, тем больше хотелось прихлопнуть этого рогатого прохвоста, упорно убеждающего Аделину бежать из замка. Радовало, что девушка оказалась вполне разумной, чтоб не поддаваться его уговорам, тем самым развеяв мои сомнения относительно её двуличности: помыслы её были чисты, и к жрецам она точно не имела никакого отношения, по крайней мере - явного. А когда мракс открыл тайный ход, о котором, как я думал, знали только мы с Витаром, мне потребовалось всё моё терпение и выдержка, чтоб не ворваться в комнату, но я сдержался, решив убедиться, что девушка не изменит своего мнения. И она не разочаровала!

- Мудрое решение, не пойти на поводу у этого прохвоста! Тем более, Мусик почему-то скрыл от вас тот факт, что и сам некоторым образом связан с тёмными жрецами, - распахнув дверь, промолвил я, наблюдая за тем, как гаснет улыбка на лице девушки.

- Вы и сами не особо спешите меня посвящать в свои планы, - сухо промолвила она, насупившись.

- Мне нужно было убедиться, что вам можно доверять, - пожав плечами, ответил я, проходя в комнату и прикрывая за собой дверь.

- Ну и как, убедились? - яростно сверкая глазами, спросила она.

- Вполне, - кивнул ей, присаживаясь в кресло напротив. - Поговорим?

Судя по промелькнувшему на лице Адель выражению, она хотела сказать что-то резкое, но, почему-то передумала.

- Поговорим, - кивнула девушка, тяжело вздохнув, - но с одним условием - правда, только правда и ничего кроме правды: недомолвок на сегодня с меня уже достаточно.

- Ты с нами, Мусик, - решил уточнить у мракса, - или отправишься на все четыре стороны?

- Куда ж я теперь от вас денусь, - шмыгнув пятачком, буркнул тот, - разговор, так разговор, но у меня тоже есть условие.

- И какое же? - нахмурил я брови.

- Ты, лорд, перестанешь подозревать меня во всех смертных грехах и… - прищурил тот глаз.

- И… - не дождавшись продолжения, поторопил я это рогатое наказание.

- Перестанешь называть меня Мусиком, - добавил тот, - девочкам можно, а ты обойдёшься. Согласен?

- Согласен, тёмный, - усмехнулся я. - Это всё, или, может, договор скрепим ещё и магической клятвой?

- Магической клятвы не нужно: смысла в ней нет, а вот сарказма в голосе, хотелось бы поменьше, - скрестив руки на груди, выдал этот наглец.

*Аделина
Появление Энриона было весьма неожиданным, поскольку я всё же ждала, что сначала придёт лорд Витар, чтобы уточнить время встречи, как и было озвучено, но, похоже, планы изменились.

Глаза мужчины лихорадочно блестели, выдавая сильное волнение, которое тот усиленно пытался скрыть, но, то ли он плохо умел контролировать себя, в чём я, если честно, сильно сомневалась, то ли эмоции просто зашкаливали, но факт оставался фактом, и это вызывало опасение, относительно того, что сейчас может произойти.