Через несколько минут и три безрезультатных попытки добраться до берега течение неожиданно стало чуть менее бурным. Не успела я толком обрадоваться, как у меня нашелся новый повод для ликования – поток свернул за скалу и вынес наше дерево на каменистую равнину.

Я решила, что вот он, наш шанс, но тут, к большей моей радости, обнаружился еще один.

Потому что я заметила людей.

Две мужчин – один худой, высокий и со светлыми волосами, второй низенький и плотный – возились с запряженными в повозку лошадьми, и еще две каурых лошадки паслись неподалеку. Правда, повозка стояла боком и на приличном отдалении от реки, да и мужчины не смотрели в нашу сторону.

- На помощь! Лю-ди!.. – завопила я что есть мочи.

Вцепилась одной рукой в дерево, а заодно и в девочку, и принялась им махать, понимая, что они нас все равно не заметят, да и рокота реки мне не перекричать.

Но они нас все-таки заметили.

Уж и не знаю почему, но один из мужчин – тот, который худой и длинный, – неожиданно повернул голову. На это я замахала еще исступленнее и закричала так, что сама чуть было не оглохла.

Светловолосый отреагировал моментально. Кинулся к реке, а за ним, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, побежал и второй, с темными волосами и окладистой бородкой.

К тому же поток снова обмельчал, и я сделала рывок, толкнув дерево с девочкой к берегу. Тут подоспели и мужчины. Светловолосый бесстрашно кинулся в воду, рискуя быть смытым рекой, и ухватился за конец ствола. Дерево неожиданно хрустнуло, переламываясь пополам, но второй тоже не зевал – вцепился в ветви, не давая нам уплыть.

Вдвоем они удержали березу, после чего потащили ее к мелководью. Им удалось – через несколько секунд я почувствовала под ногами твердую землю.

Встала и, подвывая и намертво вцепившись в спасенную мною девчушку, кинулась прочь из реки. Спотыкалась, обдирала босые ступни о камни, но спешила изо всех сил на берег.

Ноги тряслись, меня колотило от холода и зашкаливающего адреналина, но я чуть ли не вприпрыжку скакала по камням, прижимая к себе всхлипывающую девочку. Выбравшись из реки, побрела в сторону повозки – впрочем, мне было все равно куда, лишь бы подальше от этого ужасного потока!..

Мужчины проводили меня недоуменными взглядами, и один – темноволосый и полный – что-то мне сказал. Его голос прозвучал вопросительно, но река заглушила его слова.

Я покачала головой, не найдя в себе силы ответить, что не расслышала.

Но он все же меня догнал и потянулся к девочке. На лице было написано сочувствие, и я решила, что он собирался помочь, взяв у меня ребенка. Попыталась отдать ему девочку, но она не позволила. Завизжала что есть мочи, вцепилась мне в шею, и мне показалось, что никакая сила не сможет нас разлучить.

Лицо у малышки было напуганным, серые глаза огромными и округлившимися от страха, посиневшие губы тряслись, а со спутанных темных волос текла вода.

Но она была жива. Мы с ней выжили!

Правда, борьба с рекой окончательно лишила меня сил, и, пройдя еще метров пять, я все-таки уселась на серый плоский камень, а потом, поняв, что не могу даже удержать спину ровно, улеглась на него, прижимая к себе спасенную девчушку.

Последними силами пыталась ее согреть, понимая, что бесконечно замерзла сама.

Лежала и чувствовала, как впиваются в кожу острые, холодные камушки.

Но мне было все равно, потому что я смотрела.

Сперва на склонившихся надо мной спасителей. Тот, кто первым нас увидел и бесстрашно кинулся на помощь, показался мне молодым, лет двадцати пяти – двадцати шести. Но затем я пригляделась к нему получше и поняла, что внешность обманчива. Он был худым, черты лица резкими, но вполне симпатичными; светлые пряди спадали на лоб и лезли в серые, излишне серьезные глаза.