О! А это уже интересно!

— Зачем? — спрашиваю я.

— Папа... — Укор в детском голосочке и взгляд исподлобья заставляют меня нервничать. — Это девчоночье дело, — заявляет солидно, но тут же выкладывает все карты на стол. — Я подарок маме куплю, — с придыханием делится со мной.

Мне сегодня точно нужен будет стоматолог: эмаль на зубах нещадно крошится от усилий, с которыми я стискиваю челюсти, чтобы не крыть последними словами ту, которую и матерью-то назвать нельзя. Ребенок не видел, не слышал и даже не спрашивал о ней с того момента, как наша семья стала дуэтом. Фаня тогда только-только начала ходить.

— Карту дать? — все же предлагаю финансовую поддержку.

— Нет, — категорично обрубает мой жертвенный порыв, — у меня свои есть. Накопила.

Вздыхаю. Достаю из шкафа наши вещи и, одевшись сам, помогаю гномышу застегнуть комбинезон и завязать шарф. Поправляю чуть криво надетую шапку с большим пушистым помпоном, проверяю наличие запасных варежек в карманах и правильность надетых сапог.

— Готова? — уточняю, инспектируя содержимое своих карманов.

— Да! — подтверждает она, забирая с пуфа детский рюкзак.

— Пошли. — Открываю дверь и выпускаю ее первой из квартиры, — Клим уже ждет нас внизу.

— Клим, Клим! — радостно кричит Фаня, вылетая из дверей подъезда. —  Ты сегодня заберешь меня из садика, и пораньше?

Клим присаживается на корточки и раскрывает перед малышкой объятия; та с размаху в них врезается.

— Привет, принцесса! — Он подхватывает ее на руки и усаживает в автокресло, неизменно стоящее в наших машинах на задних сиденьях. — А папа разрешит?

— Да! Нам с тобой надо в Торговый центр, тот, что рядом с площадью, помнишь? — Дочь тараторит с таким воодушевлением, что у меня сердце кровью обливается от того, как эти неподдельные эмоции предвкушения сказочной встречи рухнут карточным домиком и погребут под валунами безразличия и эгоистичности одной взрослой суки наивную и доверчивую детскую душу.

Но я не позволю этому случиться!

Усаживаюсь на переднее пассажирское сиденье, и пока Клим выезжает со двора, а затем медленно вливается в общий утренний поток, набираю текстовое сообщение бывшей.

«Ты где? У меня к тебе разговор!»

Послание улетает, но галочка о принятии и уж тем более о прочтении, не загорается ни через две минуты, ни через пять, и даже спустя пятнадцать минут в мессенджере тишина. Злость свинцовой тучей затягивает сознание, и только присутствие в машине моей малышки не дает мне сорваться.

— Все нормально? — подозрительно посматривает на меня друг.

— Не сейчас.

Он понимающе кивает и тормозит у ворот детского сада. Выхожу и сам отвожу малышку в группу. Сдаю с рук на руки улыбающейся девушке-воспитателю, целую Фаню в лобик и ухожу.

Малышка вполне спокойно относится к такому расставанию. У нас договоренность: каждый должен выполнять свою работу, вот сад — это ее работа.

— И не забудьте, что у нас утренник через три дня! — кричит мне вдогонку девушка.

— Да, папа, ты обещал мне тот костюм, — следом подхватывает дочь.

— Да! — отвечаю одновременно всем.

Вспомнить бы еще, что за костюм. И подарки до сих пор не куплены, а осталось-то всего ничего — чуть больше недели.

2. ГЛАВА 2

ИГНАТ

— Маш, свари нам крепкий кофе, — прошу у секретаря, проходя мимо ее стола в свой кабинет.

Клим тяжелой походкой идет следом, задерживаясь лишь на пару секунд около строгой сотрудницы и выдавая ей дополнительные указания.

— Так, теперь рассказывай.

Друг заходит вслед за мной, плотно прикрывая дверь, затем снимает куртку, бросает ее на диван в зоне отдыха и сам падает в соседнее кресло. Вытягивает ноги вперед, скрещивая их в щиколотках, и вся поза его обманчиво расслабленная.