Бульон получается прозрачный, тесто на лапшу делаю сама, раскатываю и режу. Толстенько, правда, получилось. Ну да ничего.

В итоге всё оказывается очень удачно. Костя оценивает суп, съедает полную тарелку, а потом смотрит на меня с любопытством.

– Оля, а ты одна жила, пока к нам не приехала?

– Я жила с подругами, – улыбаюсь ему. – Мы вместе снимали комнату, когда учились в университете.

– А твои мама с папой где?

– Мама в другом городе недалеко отсюда, – присаживаюсь за стол напротив него. – У меня есть два брата чуть постарше тебя, она живёт с ними. А папы нет.

– А-а, – мальчик кивает, задумывается.

Уже собираюсь встать и начать собирать посуду со стола, когда Костя вдруг, до чего-то додумавшись, спрашивает:

– А муж у тебя есть?

– Почему ты спрашиваешь? – я чуть не давлюсь от такого вопроса.

– Просто интересно, – он пожимает плечами, смотрит честными глазёнками.

– Нет, мужа нет, – качаю головой, меня начинают охватывать нехорошие подозрения.

– А этот… как его… байфред?

– Бойфренд, – поправляю на автомате, а потом, спохватившись, выпаливаю: – А откуда ты знаешь это слово?

– Слышал, – мальчик улыбается. – Это как друг?

– Да, это «друг» на английском, – объясняю немного неловко. – Но обычно говорят просто «френд». «Бойфренд» – говорят девочки, которые дружат с мальчиками.

Нафига я ему это объясняю?! Он же потом отцу выдаст что-нибудь такое…

– Так у тебя есть друг? – смотрит на меня, наклонив голову.

– Нет, – говорю, удержав вздох.

Расстроена я не потому, что у меня нет этого «бойфренда», а потому что мне не нравится Костино направление мыслей. Почему-то кажется, что не просто так он эти вопросы задаёт.

– Но знаешь что? – решаю продолжить и попытаться вывести разговор в безопасное русло. – Я бы очень хотела подружиться с тобой. Как думаешь, мы можем быть друзьями?

– И я буду твоим бойфре-дом? – Костя довольно улыбается.

– Давай лучше просто другом, хорошо? – улыбаюсь в ответ.

– Договорились!

5. Глава 5

Оставшееся время до приезда Костиного папы и по совместительству моего шефа проходит вполне спокойно. Я продолжаю налаживать с ребёнком отношения. Делать выводы после нескольких дней общения рановато, но видно, что Костя постепенно ко мне привыкает. Остаётся только сплюнуть через левое плечо и постучать по дереву, чтобы и дальше так было.

Впрочем, косяков всё равно не избежать – с детьми по-другому не бывает. Вот и в пятницу, когда вечером должен вернуться отец, мальчик не в состоянии ничем заняться – он то убегает, прислушиваясь, не идёт ли папа, то начинает злиться, то бесится… В конце концов, устав справляться с перевозбуждённым ребёнком, предлагаю ему устроить что-нибудь эдакое, например, сделать большую палатку в детской, где он сможет спать и представлять, что отправился в путешествие.

Костя приходит в восторг от идеи, и мы развиваем бурную деятельность, используя все подручные материалы. Изрядно разгромив комнату, наконец сооружаем подобие большого уютного шатра, кладём на пол одеяла и подушки и забираемся внутрь.

– Ну как тебе здесь? – спрашиваю мальчика.

– Здорово! – он вертится, ищет какую-то игрушку из тех, которые решил взять с собой. – Оль, смотри! Можно включить, и будет звёздное небо! – показывает мне конусообразную штуку, видимо, на батарейках.

– Тогда надо выключить свет, – киваю ему.

– Я сейчас! – Костя выскакивает, попутно дёрнув одно из покрывал, которое валится мне на голову. – Оля, папа пришёл!

Слышу топот детских ног и, матерясь про себя, начинаю выпутываться из тяжёлой ткани.

Получается с трудом, по-моему, я только больше запутываюсь. Плюнув, встаю на четвереньки и, пятясь задом, начинаю выползать из-под покосившейся конструкции. Надо убрать тут всё!