— Попалась!

Хватаю ее в охапку и приподнимаю над землей. Разворачиваю к себе лицом и строгим тоном предупреждаю:

— Больше ты от меня не сбежишь. Никогда!

Она пытается освободиться, отталкивает. Ее разгоряченное лицо прекрасно, и я сгораю от желания прикоснуться к этим полным чувственным губам. Сердце гулко стучит в груди, словно хочет вырваться из клетки на свободу.

— Значит, так: с сегодняшнего дня ты перебираешься ко мне, а маму твою отправляем лечиться, — произношу так, чтобы она не посмела возразить. — С такими вещами не шутят: чем раньше начнешь с ним бороться, тем больше шансов победить. И насчет работы: можешь остаться в магазине, если хочешь. Но при малейшем ухудшении немедленно откажешься от этой бредовой затеи.

— Я не могу жить у тебя! — кричит она и вырывается. — Как я посмотрю в лицо Инге? Только представь, что она скажет, когда узнает…

— Мне все равно, если честно. Не на тебя и не на ребенка, а на мнение окружающих. Если тебе неловко, просто скажи, что взяла подработку. На девять месяцев.

— Ну да, это только работа…

Ольга бессильно опускает руки, будто превратилась в безвольную куклу. Видеть ее потухшие глаза невыносимо. Уж лучше бы она сопротивлялась, проклинала меня, чем это…

— Я буду хорошим отцом, — это все, что могу пообещать. — Ты хоть немного мне веришь?