На губах парня мелькнула едва заметная лукавая улыбочка и тут же пропала, когда он продолжил оглядывать собравшихся первачей, которые смотрели на него во все глаза, ожидая оглашения грозящих нам испытания.

- Рад приветствовать вас, - начал Стас свою речь низким вкрадчивым голосом, будоража кровь и новый румянец на моих щеках. – Сегодня. Каждый из вас обязан пройти ритуал посвящения в студенты и общаговцы. Одно с другим связано очень тесно и будет едино с вами ближайшие четыре года. Кто готов пройти путь посвящения и не поддаться страху перед комендой, встаньте.

В неловком молчании и непонимающем переглядывании поднялись все, кто был до этого расположен на полу.

- Сразу договоримся: я не пью… - выкрикнул кто-то из нашей толпы. – Мало не пью.

Эта маленькая шутка немного расслабила. Ровно до тех пор, пока, вероятно, ассистент Соколовского не выкатил столик, который был полностью заставлен закрытыми стаканчиками с торчащими из них трубочками.

- Вкус студенческой жизни, - торжественно произнес Стас, указывая на стаканчики. – Кто первый рискнет вкусить его познать всю его глубину? Может, ты? – указал он на Тимоху.

- Не-не! Дамы вперед, - поспешил откреститься рыжий друг и толкнул меня вперед. – Давай, Машка.

- Вот ты умный, конечно! – вскинула я брови.

- Ага, - закивал он активно. – Так что иди.

- Мария, прошу к столу, - расплылся в премерзкой улыбочке Стас. – Вкусите вкус студенчества.

- Что там вкушать? Вкус лапши, слёз и гастрита? – вздохнула я обреченно и, все-таки, направилась к сцене. – Можно не надо?

- Не можно, - ответил Соколовский, слишком красноречиво напоминая мне о том вечере, когда я исполняла его отвратительное желание.

Набрав побольше воздуха в легкие приготовилась к тому, что в процессе или после дегустации вкуса студенческой жизни, мне придется блевать дальше, чем я могу видеть.

- Что нужно делать? – спросила я обреченно и в сотый раз за тридцать секунд поправила одеяло на плечах.

- Взять любой из стаканчиков и по вкусу понять, что внутри, - объяснил Стас, сохраняя всю торжественность своей сальной речи. – Приступай.

Поводила пальчиком в воздухе над стаканами и остановила свой выбор на одном из них под номером семь, мысленно помолившись о том, что это не последний день моей жизни.

Поднесла трубочку к губам, подняла взгляд на своих собратьев, которые в этот момент были в не меньшем напряжении, чем я и, закрыв глаза, быстро втянула часть содержимого стаканчика, стараясь не дышать и не двигаться.

Распробовав вкус, с облегчением проглотила:

- Бульон от пельменей? – спросила неуверенно у Стаса.

- Номер семь, - произнес он загадочно и заглянул в небольшой листок, чтобы узнать правильность моего предположения. – Верно!

- О, ништяк! – крикнул Тимоха. – Нас покормят!

По толпе пронесся смех, ставший символом того, что все остальные тоже перестали бояться испытаний, что нам были приготовлены.

- Можешь возвращаться на место, Мария, - Соколовский так произнес моё имя, что захотелось ему трубочкой выткнуть глаз, а лучше – два.

Смерив его строгим взглядом вернулась к Юльке, которая едва могла устоять на месте, увидев, что ее Жедимка тоже в черном классическом костюме. Правда, геля в его волосах было столько, что я была удивлена тому, что он не капал на плечи.

- Какие они классные! – восторженно пропищала подруга и повисла у меня на локте.

- Классные-классные.

Я просто не могла не согласится с ней, ибо отвести восхищенные взгляды от парней было нереально. Костюмы, туфли, порядок в прическах, даже осанка и манеры стали в разы приятнее, чем обычно. И почему они так в универ не ходят?